Лилия Лукина- Если нам судьба...

— Лена, зовите меня просто Юлия, нечего язык ломать. Не работала, но видеть и делать выводы умею. Как бы иначе я детективы писала?

— Юлия, так я, если хотите, могу вам некоторые сюжеты подсказать, интересные случаи бывают.

— Зачем? Вы посмотрите вокруг — они и так на каждом шагу встречаются.

Теперь я, купив ее новую книгу, всегда еду к Юлии за автографом.

Волоком оттащив сумку с книгами — тяжести она получилась неподъемной — поближе к тем двум, я решила сесть передохнуть и одновременно обдумать самый насущный вопрос — где взять мебель для комнаты Чарова, не на книгах же ему спать.

Вроде бы где-то от кого-то я что-то слышала, оставалось только вспомнить. Так ничего и не надумав, я решила воспользоваться проверенным источником ценной информации — живущей на первом этаже одинокой пенсионеркой Варварой Тихоновной, которая от нечего делать целыми днями крутилась во дворе и поэтому была в курсе всего, что происходило в радиусе двух километров от ее квартиры. Я взяла на всякий случай сотовый и отправилась к ней.

Обрадовавшись, что может быть полезной, Варвара Тихоновна вместо того, чтобы просто сказать, кто может недорого продать приличную мебель, тут же выдала мне полную историю семьи до седьмого колена со всеми подробностями. Оказалось, что это соседи с шестого этажа продали доставшийся после смерти матери дом в деревне и теперь хотят поменять квартиру на большую, а старую мебель и продать нельзя, и выкинуть жалко, потому что целая, вот и ищут, кому бы отдать. Знакомая картина, я сама только что так же о книгах рассуждала, подумала я и поднялась к ним.

Светлая мебель шестидесятых годов, но на удивление в хорошем состоянии вполне подошла бы Чарову. Соседи, обрадовавшись, что смогут от нее избавиться, добавили еще маленький холодильник «Наст», который работал, по их словам, без ремонта с забытого уже года выпуска, и старый цветной телевизор «Электрон», который вполне прилично показывал. Хозяин с сыном заверили меня, что помогут и здесь погрузить, и там в комнату занести.

Даже обидно стало: все проблемы за один день решила, что же я буду завтра делать?

Было уже совсем поздно, когда позвонили ремонтировавшие комнату Чарова женщины и сообщили, что закончили. Я пообещала приехать на следующий день утром, чтобы принять работу. Ну, вот и занятие нашлось.

Всю субботу я провела, к великому удивлению его соседей, у Чарова, стараясь не особенно торопиться. Но, как я ни тянула время, к вечеру комната приобрела жилой вид и оказалась довольно миленькой, для всего нашлось место. Мебель смотрелась вполне пристойно, книги чинно стояли на полках, посуда — в буфете, в уголке около двери притулился холодильник, а главное место у окна занимал телевизор. Даже старый диван, покрытый синтетическим полосатым черно-фиолетовым пледом (как бы мне вспомнить, кто мне это страшилище подарил, не мог испортить общую картину. Словом, заходи и живи. Только абажур и карниз с портьерами я вешать не стала. Сам справится, не маленький. Оглядывая уже из дверей в последний раз комнату, я подумала: дай-то Бог, чтобы жизнь Владимира Сергеевича чему-нибудь научила, и он смог правильно использовать эту улыбку судьбы.

Проснувшись в воскресенье, я поздравила себя с официальным началом лета и заодно с Днем защиты детей.

Маясь от безделья, я сидела перед телевизором, блуждая по каналам в поисках хоть чего-нибудь более или менее интересного, когда позвонил Чаров.

— Только что проехали на четырех машинах,— сказал он.

— Спасибо, Володя,— я положила трубку и посмотрела на часы — судя по времени, это был второй московский рейс, и я пулей вылетела из дома.

Сумку со всем необходимым все эти дни я возила с собой в машине. Присмотревшись к тому, как одеты уличные продавщицы, я подобрала себе нечто соответствующее и надеялась, что не буду выделяться своим видом. Заряженную цифровую видеокамеру, заранее жестко закрепленную в полиэтиленовом пакете, в котором я вырезала отверстие для объектива, я планировала установить внутри треноги. Некоторая фора во времени у меня была, и я просто обязана успеть все подготовить.

Влетев на стоянку, я выскочила из машины и, схватив сумку, побежала переодеваться в туалет. Я буквально срывала с себя одежду и запихивала ее в пакет, нимало не заботясь о том, помнется она или нет. Быстро надев широкую и длинную на резинке юбку и вязаную льняную кофту, я собрала волосы под бейсболку и надвинула ее пониже на глаза, накрасила губы помадой жуткого морковного цвета и в довершение всего надела большие темные зеркальные очки. Все это барахло я купила по дороге из аэропорта после того, как договорилась с продавщицей газет; Критически оглядев себя в зеркало, я решила, что в таком виде меня родная мать лицом к лицу не узнает, и побежала занимать исходную позицию.