Лилия между тернами

      - Любимая, когда ты давала те показания, то была просто в шоке от горя и совсем забыла, что в тот день твой отец отправил меня по делам в другой город. А потом ты успокоилась и дала другие показания.

      - Но я не давала…

      Я посмотрела на него, и он самодовольно ухмыльнулся.

      - Я тебе говорил, что все уже решил. Если бы эти недоумки все сделали по нормальному, вообще не пришлось бы ни о чем беспокоиться. Меня в тот вечер в казино видела толпа народа, так что мое алиби в порядке.

      - Разве все это не будет слишком подозрительно и неправдоподобно?

      - А кого это вообще волнует? Очень скоро все уляжется, и обо всех этих событиях забудут, как только что-нибудь новое произойдет.

      Мне так хотелось вцепиться когтями в его лицо, заорав, что он сейчас говорит о моей семье, но я отгородилась от своей ярости. Я подожду. Наплевать, что выхода пока не видно. Все меняется.

      Чтобы привести меня в божеский вид, на следующий день в дом приехали две девушки: косметолог и парикмахер. Но прежде чем пустить ко мне, их заставили полностью раздеться, ощупали и буквально обнюхали не только их одежду, но и каждый предмет из инструментов, требуя отчета, для чего он нужен и жутко их пугая.

      Кроме того Ариман вовсе не собирался оставлять нас наедине и, развалившись в кресле, наблюдал за всеми манипуляциями немигающим взглядом стервятника. Естественно, ни о какой передаче записки или просьбы о помощи не могло быть и речи. Да и к кому мне обращаться за помощью?

      После того как девушки несколько часов возились со мной в напряженной тишине, их выпроводили, снова тщательно пересчитав каждый предмет, чтобы не дай Бог у меня не осталось даже пилки для ногтей.

      Для интервью Ариман пригласил какую то расфуфыренную девицу – ведущую с известного канала, которая безбожно с ним флиртовала прямо на глазах у меня и своего оператора. Больше в дом никого не пустили.

      Перед тем как вывести меня к ним, Ариман резко прижал меня к себе, схватил за подбородок и приподнял моё лицо, заставляя прямо смотреть ему в глаза.

      - Любимая, скажи мне, у тебя хорошая память? - нежно промулыкал он.

      Я кивнула, внутренне содрогаясь всему, что мне бы хотелось никогда не помнить.

      - Вот и замечательно, мой маленький котеночек. Значит ты помнишь, что в этом доме есть подвал, и если ты попробуешь вести себя плохо, то вновь окажешься там в одно мгновение и выберешься оттуда очень не скоро. Мы понимаем друг друга?

      - Да.

      - Да кто, девочка моя?

      - Да… любимый, - выдавила из себя я.

      - Боже, как же я счастлив слышать это от тебя, моя Доминика! Ты даже не представляешь, что это для меня значит! - и Ариман набросился с поцелуями, тесня меня к кровати.

      - Ариман, нас ждут! - напомнила я.

      - Я плачу этой сучке, так что она будет ждать сколько понадобится, - огрызнулся он, задирая моё платье. – Ты так охренительно выглядишь, что я не могу терпеть.

      - Ариман, я буду выглядеть, как встрепанная курица перед камерой! – не то чтобы меня это, и правда, волновало. - Давай сделаем это позже, после интервью.

      - Сделаем это? - напрягся он.

      - Займемся… любовью.

      - Хорошо, - Ариман отступил, оправляя мою одежду. - Я чувствую в твоем запахе приближение цикла, детка, и это делает меня слегка невменяемым.

      Как будто в обычное время он хоть сколько-нибудь нормален, долбаный ублюдок!

      - Улыбайся, любимая! - сказал Ариман ласковым тоном, за которым абсолютно точно читалась угроза.

      Собственно, почти все интервью сильно накрашенная девица обращалась с вопросами в основном к Ариману, демонстрируя мне, что я просто тут для мебели. Но я нисколько не расстраивалась и только старалась сохранить спокойное выражение лица, пока Ариман распинался о том, как нас неожиданно сблизила общая потеря, и как мы теперь просто не мыслим жизни друг без друга и прочую романтичную и слезливую чушь. Поэтому я чуть не пропустила тот момент, когда девица, наконец, обратилась ко мне:

      - Скажите, госпожа Солес, а когда вы поняли, что влюблены в вашего приемного брата?

      Я замерла под тяжелым взглядом Аримана. Зачем эта идиотка задает подобные вопросы?

      - Ну, думаю, что я всегда любила его, - негромко сказала я, ни капли не кривя душой.

      До того, как я узнала, какое чудовище Ариман на самом деле, я любила его как только можно любит брата и близкого человека.

      - Просто раньше я не осознавала, что я чувствую к нему на самом деле. Но трагедия и общие переживания… открыли мне глаза на истинное положение вещей и мои собственные чувства.

      Ариман заметна расслабился и демонстративно притянул к себе, вынуждая положить голову на плечо, и дальше беседа опять пошла как бы мимо меня.

      Когда все закончилось, Ариман с совершенно довольным лицом отнес меня в спальню и почти бережно уложил на постель.

      - Ну, теперь я, кажется, готов поверить в то, что ты стала умненькой и послушной девочкой. Поэтому я думаю, что могу позволить тебе присутствовать на похоронах.

      Я вздрогнула.

      - На похоронах?

      - Да, любимая. Все экспертизы и следственные действия с телами завершены, и на послезавтра назначена церемония погребения.

      Я едва не закричала.

      - Ты мне не говорил, - только и сказала я.