Лилия между тернами

Сколько себя помню мне всегда приходилось смотреть на него снизу вверх. И похоже ничего с годами не изменилось. Римман по-прежнему возвышался надо мной как башня, а его широченные плечи и мощнейшие мускулы, отчетливо играющие под одеждой, просто подавляли, заставляя чувствовать себя крошечной и беспомощной.

Римман поначалу буквально расчленял меня взглядом, осматривая с ног до головы. Но затем выражение его серых глаз изменилось. Они стали какими-то голодными, и его дыхание сбилось. От такого взгляда мне почему-то стало жарко и тесно в собственной коже. Римман не скрываясь втянул полной грудью мой запах, и его красивый, жесткий рот дернулся в оскале. Глаза потемнели, и в них словно родился торнадо, затягивающее меня в их глубину. Мой язык присох во рту, а воздуха вдруг стало мало.

— Доминика… — наконец пророкотал у моего лица Римман. — Ты выросла.

Я могла только молча кивнуть. Римман прервал наш зрительный контакт и отвернулся.

— Ты зачем сюда приехала? — резко спросил он.

— Мой отец умер… убит… Все мои близкие… — пролепетала я.

— И? — безразлично спросил Римман.

— У меня никого не осталось.

— В самом деле? И ты приехала сюда в надежде, что я опять стану нянькой для избалованной богатой сучки?

— Ты никогда не был мне нянькой, — повысила голос я, чувствуя, как сердце медленно скатывается в желудок.

Отец ошибся. Римман не станет мне помогать. Ему плевать на меня.

— Разве? Тогда кем? Ночной сиделкой? — губы Риммана презрительно искривились.

— Я всегда считала тебя другом, — возмутилась я.

— Другом? — рассмеялся Римман рокочущим смехом. — Миленькие, чистенькие принцессы не дружат с парнями с грязных помоек, которых их папаши находят, чтобы натаскивать их стать верными псами, готовыми сдохнуть ради хозяйки.

— Мой отец сказал, что ты поможешь мне! — я готова была опять заплакать.

— Что? Старый Барс сказал тебе, Ники, что я помогу?

И он расхохотался так, что стены задрожали, и я едва сдержалась, чтобы не вжаться в стену от этого жестокого смеха или не кинуться на Риммана с кулаками.

— Да! Мой отец сказал мне перед самой смертью, что только ты можешь помочь мне! — выкрикнула я, сжимая кулаки.

— Чушь! — рявкнул мне в лицо Римман.

— Это правда, Рим! Но, видимо, он ошибался! — я почувствовала себя опять той брошенной и испуганной девочкой, плачущей от кошмаров в ночи. — Извини, что побеспокоила!

Я развернулась и попыталась открыть дверь, повернув торчащий в двери ключ.

— Стоять!

Мощное тело прижало меня к двери, буквально распластывая и выбивая весь воздух.

— Разве я позволял тебе уйти? — прорычал он прямо в моё ухо.

Весь он был твердым и становился все горячее. Римман уткнулся носом мне в волосы и как-то судорожно вдохнул раз, и еще, и еще. Его бедра шевельнулись, и я почувствовала, как нечто твердое располагается прямо между моих ягодиц. Римман двинул бедрами еще раз, и от этого движения по моему телу пронеслась дрожь страха и возбуждения.

— Р-и-и-им, — умоляюще выдавила я. — Отпусти.

Но Римман и не подумал сделать это. Наоборот, его огромные ладони скользнули по моим бокам, а затем одна их них поднялась и до боли сжала мою грудь, а вторая скользнула вниз и накрыла промежность, властным движением еще больше вжимая в упирающуюся сзади твердость. В голове поплыло словно от алкоголя, а сердце рвануло в горло.

Моё тело сжалось от страха и дикого предвкушения.

— Надо же, как интересно, Ники! Что, старый Барс вместе с беднягой Ариманом так и не подпустили к тебе ни одного мужика? Что, для маленькой, чистенькой принцессы никто не был достаточно хорош? — его горячее дыхание и шепот скользили по мой коже, рождая совершенно незнакомый мне трепет.

— Мне некуда торопиться, — собирая остатки самообладания, огрызнулась я.

— Да брось ты, Ники! Мы — перевертыши и озабочены до безумия! Попробуй найти среди нас хоть одну девственницу после пятнадцати. Ты уникум. И как только ты не уложила в свою постельку Аримана, раз больше никого под рукой не было? Неужели между ног не чесалось? Или все же уложила?

Его рука скользнула дальше между моих ног и стала довольно жестко потирать там, и от этого мое тело дернулось, отказываясь мне подчиняться. Испугавшись собственной реакции, я всхлипнула и сжала ноги изо всех сил.

— Нет, все таки не уложила! — рассмеялся тихим грудным смехом Римман и вдруг отпустил меня и отошел на шаг.

Ноги чуть не подгибались, а кожа на всем теле и лице полыхала как в огне. Без контакта с его огромным, горячим телом стало неожиданно холодно. А еще душил стыд от того, что Римман прочел меня как открытую книгу.

— Выпусти меня, — ударила я по двери, не оборачиваясь.

— Ники, детка, а ты ничего не перепутала? Не забыла, что ты сейчас на моей территории и приперлась сюда без приглашения? И здесь ты никакая не принцесса, а обычная девка, как все остальные. И я могу распорядиться твоей жизнью как захочу. Могу продать Волкам. Могу отдать моим парням в качестве секс — игрушки. А могу просто вышвырнуть. Но что бы ни было, это решать мне, и ты ничего тут не смеешь требовать.

Я обернулась и с яростью посмотрела в его глаза.