Лилия прокаженных

Обогнув фасад, я пошла им навстречу, чтобы поздороваться. Далеко на западе еще синела полоска неба, но вокруг было уже темно, и я порадовалась, увидев, что, уходя на прогулку, мама не забыла прихватить с собой фонарик.

Днем она ездила в Саммерхилл, где в частной лечебнице лежал мой отец, страдающий болезнью Альцгеймера.

— Не понравился мне его вид, — рассказывала она. — Он совсем плохой стал.

После Рождества физическое состояние отца ухудшилось. Об умственном и говорить нечего — разум давно его оставил.

Мы недолго постояли, любуясь ночным небом, прежде чем пошли к себе. Мама направилась к фасадной двери, а у меня с другой стороны есть отдельный вход в большую половину дома. Помимо жилых комнат там размещается офис Иллон Боуи, археолога-консультанта.

Не успела я зайти за угол, как она меня окликнула:

— Забыла сказать: сегодня вечером заходил Том Джерати.

— Советник Том Джерати?

— Мы старые друзья, ты же знаешь. — В глазах мамы зажглись искорки. Порой мне казалось, что «старые друзья» не только чаи в свое время распивали. Том Джерати был депутатом и председателем муниципального совета Каслбойна.

— И о чем вы беседовали?

— О разном, о тебе в том числе.

— Обо мне? Чему обязана таким вниманием?

«Спокойно, Иллон; она твоя мать и гордится тобой».

— Он просто спрашивал, когда замуж выходишь, собираетесь ли детишек заводить — все в таком духе.

— Мама, как ты можешь!

Спокойно? Да я готова была волосы на себе рвать, а лучше — перманентные кудряшки на своей мамочке.

— Полагаю, на самом деле его волновало другое, — продолжала она, словно не замечая моей реакции. — Статуя, которую сегодня нашли, сейчас на твоем попечении, и он интересовался ее дальнейшей судьбой. А сегодня вечером на молитве отец Берк заявил, что статую отдавать не намерен.

Я, как могла, сдерживалась.

— Ты помнишь, что он конкретно сказал?

— Что это Каслбойнская Мадонна — чудотворный образ, и что он начал кампанию в поддержку передачи статуи нашему приходу. Отец Берк хочет, чтобы в следующее воскресенье, в праздник Тела Христова, она стала украшением уличного шествия.

ГЛАВА 9

На прилавке газетного киоска высилась гора субботних номеров «Айрленд тудей» с кричащим заголовком на первой полосе:

ОБЕЗГЛАВЛЕННАЯ ЖЕНЩИНА — ЖЕРТВА ВУДУ

Вчера в окрестностях Каслбойна обнаружено в ручье обезглавленное тело темнокожей женщины. Поскольку у жертвы, помимо прочих увечий, отсутствуют груди, кисти рук и несколько шейных позвонков, полиция не исключает вероятность ритуального убийства. Африканские знахари используют части человеческих тел для изготовления снадобий, способных, как верят некоторые, приносить успех, оберегать от злых сил и излечивать болезни. Должностные лица заявляют о невозможности установить в ближайшее время личность убитой, если не откликнутся ее родственники или знакомые. Так как заявлений об исчезновении не поступало, высказываются предположения, что убитая — нелегальная иммигрантка, из окружения которой никто не обратится к властям, опасаясь депортации.

Как и предсказывал Малкольм, полиция умолчала о двух не покрытых лаком ногтях на пальцах ног женщины. Ничего не узнал Бирн и об исчезновении ее половых органов.

Купив номер «Айрленд тудей» вместе с парой других газет, я села в машину и пролистала их в поисках сообщений о найденной статуе. Поскольку ни один журналист ко мне не обращался, ничего интересного там быть не могло. Как оказалось, я упустила из виду Даррена Бирна. Его материал занимал всего полколонки на четвертой странице, но был неплохим началом кампании, затеянной отцом Берком.