Лилия (СИ)

«И чего добивается таким поведением?» — Лиля шумно вздохнула, размышляя, как можно обхитрить его и угомонить. Подыграть, запутать и застать врасплох? — как вариант, хотя и это непросто сделать.

— Если вы опять начнёте говорить о чувствах, то не стоит, моё мнение никогда не изменится. Давайте не будем создавать друг другу проблем. Не унижайтесь и…

— Распусти волосы! — Хаджарат перебил её, напомнив про «просьбу» и используя в общении всё тот же приказной тон. А насчёт «никогда», он готов с этим поспорить. В запасе есть ещё действенный приём, после которого она согласится выйти за него замуж. Принудительно или добровольно — не имеет значения. — Не заставляй меня повторять и не испытывай моё терпение на прочность — результат тебе не понравится, — и оскалился как хищник перед трапезой.

Девушка кое-как подавила в себе желание высказать ему в лицо всё, что думает о нём. Но… Заботясь о комфорте Беллы, в первую очередь, не стала провоцировать мужчину, вовремя остановившись от непоправимой ошибки и любых фраз, характеризующих его как человека, ведь поступки нагляднее некуда. Главное, чтобы он не вовлекал малышку в гнусные интриги, применяя шантаж, как способ добиться поставленных целей. Впрочем, так или иначе, это всё равно происходит, и от Лили тоже многое зависит…

Собравшись с силами, она всё-таки решила «уступить». Так будет лучше. Если не пререкаться, не вступать с ним в словесную перепалку, то, возможно, Хаджарат Муратович быстро успокоится, отстанет и опустит. Пока же ясно одно — он с особым извращённым удовольствием издевается над ней, стараясь наказать, проучить, сломать и подчинить своей власти.

«Не дождётся!» — мысленно подытожила девушка, пусть и делает вид, будто у него получилось. Правда, изображая напускную покорность и смирение, осторожничает.

И, тем не менее…

Молча, вытащила шпильки из пучка и швырнула их на пол. Её волосы рассыпались золотистым волнами по спине, как бы обнимая хозяйку и укутывая подобно одеялу или кокону, хотя, к сожалению, даря мнимое ощущение защищённости и укрытия. Она чувствовала неловкость, словно насильно раздели и выставили голой на всеобщее обозрение, а наблюдая за реакцией мужчины, хотелось съёжиться от его тяжёлого давящего взгляда.

Хаджарат резко поднялся с кресла. Стремительно подошёл и, как изголодавшийся зверь, закружил возле Лили, плотоядно рассматривая со всех сторон, только что не облизывается и слюни не пускает.

— М-м-м… Какие красивые, длинные, роскошные, шелковистые, — он остановился, встав позади неё, и этим ещё больше заставил девушку нервничать. Затем склонился ближе и, уткнувшись носом в её макушку, жадно вдохнул сладковатый цветочный аромат. — Ты везде так вкусно пахнешь?

Конечно, они правильно поняли друг друга.

От прозвучавшей пошлости она покраснела, не зная, как и вести себя в подобной ситуации. Попыталась отойти, но Хаджарат не позволил сдвинуться с места. Схватил Лилю за волосы и, намотав те на ладонь, больно сжал в кулаке и потянул на себя, вынудив её запрокинуть голову, а второй рукой обвил девушку за талию, удерживая в таком положении.

— Не дёргайся, — со злостью прошипел он прямо ей в лицо. И задал очередные вопросы интимного характера: — Тебе было хорошо с Теймуром? Извивалась по ним и стонала? Или на нём? Испытала многократные оргазмы? Просила ещё и ещё? Долго занимались сексом? В каких позах? А грязными словечками называл? Если да, то как?

— Да вы… С ума сошли? — девушка растерялась, и даже на мгновение показалось, что ослышалась.

«Как вообще можно спрашивать об этом?!».

— Понравилось с моим сыном? — невозмутимо повторил Хаджарат.

— Зачем вам это знать?

— Отвечай!

Она испуганно вздрогнула от громкого крика. Хотя честно сказала:

— Лучше не бывает. Теймур — страстный, неутомимый, ненасытный любовник, — понимая, что такой фразой вызовет гнев, Лилю охватила паника и отчаяние, но и молчать тоже больше не в состоянии. Хватит!

— Вот как… — мужчину перекосило от отвращения, после чего он ощутимо ослабил хват.

Этим девушка и воспользовалась. Ловко извернулась, локтем ударив Хаджарата в живот, когда тот не ожидал отпора, и оттолкнула его от себя.

Затем кинулась к столу, давно заприметив там ножницы, взяв которые, выставила лезвием вперёд.

— Не подходите! Не трогайте меня! — выбора не осталось: раз некому защитить, сама справится, и, если потребуется, будет отбиваться до последнего. Терпеть — не выход. Она и рада бы по-хорошему договориться. Пробовала — не получилось.

— Ты серьёзно? — он скорчился от боли, чуть согнувшись. Потом и вовсе рассмеялся, глядя на слабые попытки Лили отстоять свою честь. — Ну давай, рискни, — выпрямившись, медленно приблизился, пока ножницы не упёрлись ему в грудь. — Воткнёшь?

Конечно, убивать Хаджарата у неё и в мыслях не было. Думала, это отрезвит мужчину, остановит от посягательств, хотя бы на время. Не помогло… надежды рухнули снова…

Поэтому, она обречённо отступила назад.

Руки трясутся. Девушку колотит крупной дрожью, а щекам текут беззвучные слёзы.

Но что-то делать надо… надо…