- Я не буду пока спрашивать тебя кто ты. Спрошу лишь, знаешь ли ты чем именно занимался мастер Россини, и сможешь ли ты продолжить его работу?
Что-то мне кажется, что от ответа на этот вопрос, от ПРАВИЛЬНОГО ответа, зависит КАК я попаду домой - ногами, или опять воскрешением. Нет, я, конечно, в ходе допроса понял, что не канаю за того пацана, которого он знал, но версия с амнезией-то чем плоха?
- Я помню не много, мессер, но помню, что мы занимались постройкой Единорога и изготавливали некий алхимический состав...
- Это не то, что ты помнишь, - перебил меня Фарината, и от былого участия не осталось и следа. - Это то, что ты об этом успел узнать. Я спросил: сможешь ли ты продолжить и завершить начатое, если знаешь - что, и знаешь - как?
Похоже, всё-таки, воскрешением. Ну да, меня даже Бьянка сразу раскусила, что уж об этом волчаре говорить. Но как ориентируется-то, а? Я, говорит, не спрашиваю тебя кто ты. Пока, говорит, не спрашиваю. Понятненько.
- Я попытаюсь, мессер.
- Ты уж попытайся, Ружеро. Кстати, - он встал и шагнул ко мне, разом оказавшись рядом. - а кто ты на самом деле? Как твоё имя?
Вот те раз! А как же "я тебя не спрашиваю"?
- Ружеро, мессер... - говорю удивлённым тоном.
- Ружеро... - задумчиво повторяет мессер и склоняется ко мне, заглядывая в глаза. - Ружеро умер. Тогда-то ты и захватил его тело, да?
- Но мессер! - пытаюсь возмутиться, но вежливо. - Что заставляет вас...
- Что заставляет? Твои ошибки, которые не объяснить утратой памяти. Пусть ты не помнишь того, что помнил мальчик, но... Я не знал, что такое амнезия, но я достаточно хорошо знаю классический греческий, чтобы понять смысл слова. Я даже предполагаю, что это медицинский термин. Но Ружеро не знал греческого и не изучал медицину. Ружеро и в голову - даже больную! - не пришло бы сказать про сброд наёмников-солдат, которые чаще и охотнее занимаются мародёрством и грабежами, чем войной, что они хотя бы отдалённо знакомы с дисциплиной. Ты не знаешь франкского, не знаешь даже кто их король, но знаешь, в отличие от Ружеро, не-тосканские слова из итальянского, поэтому не "сир" ты хотел сказать, а "синьор", как это принято в некоторых других местах Италии. Ты не знаешь, как себя вести с равными, и не умеешь обращаться и говорить с теми, кто выше тебя. Эта одежда непривычна для тебя, ты совершенно очевидно чувствуешь себя в ней неловко, даже не знаешь, куда девать руки: левую ты постоянно пытаешься словно засунуть куда-то, трогая себя за бедро сбоку. Там, вероятно, или что-то должно висеть в привычном для тебя платье, или быть отверстие. Я бы мог тебе перечислить те несуразности, которые ты допускал, пока привыкал к новой обстановке и телу в первые дни, но надо ли?
Мессер Уберти наклонился ко мне еще ниже, почти касаясь моего лица своим хищным носом.
- Ну, что, ты скажешь мне кто ты такой?
- Право же, мессер, - не знаю какая глупость заставила меня попытаться еще посопротивляться. - мне еще, видимо, нездоровится, поскольку мне затруднительно вас понять...
Фарината понимающе кивает, улыбается, и что-то мелькает внизу... Ох, лять! Остро...
ЗДОРОВЬЕ: 0 ТП
vi.
[Год 1263. Август, 8. Вечер]
Все реки текут в море, но море не переполняется. И возвращаются реки к своим истокам, чтобы течь снова.
-- Екклесиаст 1:7
О сколько нам открытий чудных
Готовят просвещенья дух
И Опыт, сын ошибок трудных,
И Гений, парадоксов друг,
И Случай, бог изобретатель
-- А.С. Пушкин
В этот раз я не стал терять время и, дослушав сообщения о критических ошибках и рекомендации обратиться к администратору, не открывая глаз активировал тосканский диалект. А вот теперь - поехали.
- Он очнулся! Ружеро очнулся! Мама, мама! Ружеро очнулся!
"А ещё говорят - ничто не вечно под луной" - думал я вслед вылетающей из комнаты Бьянке. А вот поди ж ты. Некоторые вещи остаются неизменными.