Лилис

Мое лицо наверняка стало похоже на искаженное гримасой адской боли лицо раненой лучницы: убивать я уже привык, но причинять боль до сих пор оставалось для меня крайне тяжелым испытанием. Я, словно эмпат, чувствовал неописуемую боль в изуродованном взрывом плече, в разодранных на лоскуты мышцах руки, в обожженной шее… Тяжело раненная эльфийка еще пыталась переложить лук в здоровую руку, не понимая, что все равно не сможет его натянуть, но я прицелился получше и произвел выстрел милосердия. Правда, граната вместо груди угодила в живот и разорвала женщину пополам…

Поднял ползунок на четверть и стал искать новую жертву, но тут эльфийки, то ли уже разобравшись с моими солдатами, то ли сообразив, что конкретно для них лично я представляю самую серьезную опасность, переключили внимание на мою персону. Энергетическая защита доспеха отразила две стрелы, с траектории еще одной я рефлекторно убрал голову, четвертая вошла мне в грудь наполовину.

Я замер. На меня навалился страх, смешанный с удивлением от того, что не чувствовалось боли, а когда спустя мгновение она все же пришла, захотелось броситься на платформу ничком, но вместо этого я стоял и хлопал глазами. Пришло понимание того, что наступил конец: эти твари вот-вот сделают из меня ежа, но краем сознания все же с облегчением отметил, что платформа уже движется задом на полной скорости.

– Анализ ранения закончен, – вдруг сообщил синтезированный голос. – Жизненно важные органы не задеты. Вам введено обезболивающее, чтобы запустить в действие процесс регенерации тканей, удалите инородное тело.

Ни мгновения не раздумывая, чтобы не усомниться в правильности сказанного, я ухватился за древко и выдернул стрелу из груди… Точнее, выдернул только древко стрелы – наконечник остался там, под доспехом и ребрами.

– Начат процесс регенерации, – продолжил невозмутимый голос. – Кровотечение остановлено. В организме обнаружено инородное тело. Если есть возможность, пройдите в лазарет для хирургической операции.

– Ничего себе, – прошептал в ответ тихим голосом, – мой прошлый доспех был куда умнее. Бравый полковник, я по тебе скучаю!

Оглядевшись и попытавшись оценить ситуацию, тут же пришел в замешательство. То, что мы выбрались на какую-то дорогу и движемся на максимальной скорости, было неплохо. То, что нашу платформу пока не атакуют, – еще лучше. Но то, что погибла половина личного состава, включая солдат и андроидов, было совсем-совсем нехорошо. Проклятье, я недооценил противника.

– Сэр, – обратился кто-то ко мне, – посмотрите…

Я глянул в ту сторону, куда указал солдат, и почувствовал, как волосы на голове встают дыбом. Платформа, движущаяся впереди нас, была битком забита людьми… темнокожими людьми. Вернее, эльфами. Больше всего в данный момент эльфы походили на муравьев, загнавших в ловушку нескольких насекомых. Я не видел, кого они там облепили, но по звукам захлебывающихся автоматных очередей и по радостному блеску выбрасываемых вверх клинков мог определить, что насекомых, постаравшихся продать свои жизни как можно дороже, больше не осталось.

– Боже, – произнес Локос, – там были все мои люди…

Голос его упал, а он сам казался усталым и разбитым, но я не ощутил даже намека на сочувствие: видимо, все глубже вживался в роль командира и стратега, поскольку думал только о том, что делать с идущей впереди и наверняка стремящейся перекрыть нам дорогу платформой.

Впрочем, эти мысли ни к чему не привели, а мое любопытство по поводу вопроса, как эльфы собираются управлять транспортным средством, не было удовлетворено. Кажется, остроухие не заметили пилота в кабине, поскольку только этим можно было объяснить столь резкую смену курса и разгон машины. Я отвернулся в тот момент, когда платформа протаранила высотку и целиком вошла в ее основание. Когда мы поравнялись с местом крушения, из-за облака пыли ничего нельзя было разглядеть, но я все же отсалютовал отважному пилоту, как это было принято в ОСА.

– Кем бы ни был этот парень, он молодец, – громко сказал Локос. – Убил напоследок столько тварей…

Я кивнул. Мне грустно было думать, что пилот – фанатик «моей» веры, хотя, признаться, эта мысль так и лезла в голову. Хотелось верить, что, как сказал Виктор, свершился акт мести и самопожертвования, а отважный воин был воплощением доблести и чести…

Локос огляделся вокруг, посмотрел на четырех солдат, сгрудившихся в центре платформы, на десяток оставшихся на периметре андроидов и вдруг застыл, будто вспомнил о чем-то.

– Командор, – сказал он, – или прикажете обращаться к вам «Сияющий»?

– Называй хоть горшком, только в печку не сажай.

– А вы еще и ценитель старых поговорок? Вы полны сюрпризов. Может быть, расскажете, кто вы такой на самом деле?

– В этом нет необходимости, Виктор, – ответил я.

– Вы в самом деле так считаете? А знаете, что из-за вас я близок к помешательству? Понимаю, что об этом нельзя говорить, но я просто не могу! Я сейчас сорвусь!

– В чем дело, Локос?

– В чем дело?! Дело не во мне, дело в тебе и в твоей ненормальной команде! У тебя даже андроиды ненормальные! Да ты посмотри на вот этого: видишь?