Лилит: Трилогия

– Да ладно! Вот это новость! Быть того не может! Азазель, что с тобой? Ты как-то изменился…. Долго не брился что ли?

– Ты как специально ждал этот момент, чтобы обрушить на меня свои колкости!

– Ну ты же помнишь мою репутацию? Все говорили, что я остер на язык. А тут такой повод. Невозможно удержаться. Владыка, как он тут оказался? Это ты его таким сделал?

– Полагаю, Азазель тебе расскажет сам…..

По окончании рассказа Асмодей рассмеялся и едва было не разразился долгим, заливистым хохотом, но Бог Разума поднял ладонь, и министр тут же задавил смех:

– Ну ты даешь, брат! А еще меня называешь остолопом! Это же надо было вообще до такого додуматься! Такую хорошую певичку загубил. Она мне даже нравилась. Не как девушка, не в моем вкусе. Жирненькая, да и лицо какой-то простушки. Я предпочитаю костлявых аристократок, сам помнишь! А вот концерты вполне годные давала. – Асмодей едва заметно покосился на своего Владыку. – Ну это пока всемогущий Натанаил мне не объяснил, что музыка – пустая трата времени, мне её пение нравилось. А ты конечно удивил…. Что блин в твоей лохматой башке происходит….

– Хватит! Вы мне уже надоели! Теперь постоянно будете меня этим тыкать?

– Почему бы и нет? Повод же есть!

– А вы чем лучше? Натанаил сам убийца. А ты ему потакаешь. Скольких вы уже отправили на тот свет без всяких причин? Небось даже не считаете? Вы точно такие же злодеи. Зато меня упрекаете!

– Азазель, мы не просто убийцы. Мы вершим судьбы мира. Мы – таран эпохи. А уж если кто ненароком будет смят колесом эпох – что ж, не стоило стоять на дороге! А ты девицу прикончил, еще и свою так называемую «любовь». Это как-то не по-злодейски, а просто мерзко. Мы мыслим масштабно, а то, что делаешь ты – это как конфеты у детей забирать….

– Асмодей, хватит! Твои упреки справедливы, но неэффективны. Так твой брат не поймет, причины, толкнувшей его на этот путь. Азазель! Раньше ты думал, что мир – твоя большая игрушка по праву наследия. Ты ведь думал, что это её мир. А значит и твой, раз ты её первенец. Потому ты легкомысленно полагал, что и Эвиет – твоя игрушка, можно относиться к ней, как к своей кукле. Без всяких последствий. Но последствия пришли, и ты сразу растерялся. К счастью, это не только её мир. И в нем есть я. Теперь посмотри на своего брата. Помнишь, каким он был с ней? Гуляка, мот, прожигатель жизни. Бедняга не понимал, чего он хочет. Не понимал свой настоящий потенциал, не хотел искать свое призвание и свою силу. И посмотри, каким он стал со мной! За то недолгое время, что я его обучаю, он обрел гораздо больше, что за целые эпохи с ней. А все из-за этой дурацкой идеи свободы, которую она пропагандирует везде и всегда. Да, свобода пьянит. Но как ты уже понял, похмелье зачастую бывает очень болезненным. Свобода лишает цели. Ты вроде бы можешь все, но не понимаешь, чего именно хочешь. И когда ты идешь ложным путем, некому тебя направить. Ведь согласно её принципам, вмешиваться – значит посягнуть на свободу воли. Но невмешательство сродни преступному бездействию. Она никак не остановила тебя от того, чтобы сорваться в пропасть. И никак не способствовала тому, чтобы Асмодей нашел и развил свой талант. Она спокойно позволяла ему просто прогуливать богатства и ни о чем не думать. А тебе позволила превратиться в чудовище. Хоть и могла это предотвратить….

Азазель призадумался.

– Знаешь, в твоих словах что-то есть. Но мне все равно сложно поверить, что она нарочно позволила мне совершить этот ужасный поступок. Она бы никогда не одобрила убийство!

– Я ведь сам все уже увидел. Вспомни ту ночь. И вспомни, что произошло чуть раньше. Последний концерт Эвиет. Она ведь там была. Она смотрела на твою будущую жертву. И не сделала вообще ничего. Что мешало ей, например, собрать вас после концерта и поговорить всем вместе? Один простой разговор спас бы как минимум две жизни: твою и Эвиет. А еще жизни все тех, следующих, кто был после певицы. Но она предпочла невмешательство. Невмешательство, равное соучастию

– Азазель, братец! Мы оба пострадали от нашей матери. Ты превратился в зверя. Меня просто эпоху за эпохой не замечали, и я вынужден был заполнять эту пустоту внешним лоском и наносным высокомерием. Я был слеп. Великий Натанаил открыл мне глаза. Свобода развращает. Она приводит лишь к беспокойству, страданиям и бесславному концу. Владыка научил меня, что только порядок ведет к силе и могуществу. Порядок придает смысл, все расставляет по своим местам

– Но ведь другие боги, наши братья и сестры. Они ведь добились успеха и обрели и силу, и могущество, и смысл

– Но не благодаря Лилит, а скорее вопреки. Она всегда бездействовала. Просто сидела и ждала, что же получится, что же будет дальше. Лилит вовсе не заботливая мать. Она – тоже игрок, и мы для нее – еще одни фигуры на игровом поле! Вспомни, скольких людей она сначала возносила, а потом, когда они отыгрывали свои роли, бросала на произвол судьбы! Скольких царей, полководцев и магов она низвергла, когда те смели играть не по её правилам

– Насколько помню я, она низвергала только тиранов