Лиловые лепестки

Когда же случалось так, что день выдавался ненастным, кроны оставались зелёными, однако после дождя люди могли увидеть ещё одно чудо: стоило хмурым тучам рассеяться, как над рощицей вспыхивала радуга и была она куда ярче тех, что обычно появляются в таких случаях. В воздухе при этом разливалась мелодия, нежная, словно перезвон колокольчиков, и птицы вторили ей. Говорили, будто это деревья поют, радуясь возвращению солнца.

По весне удивительные растения покрывались тысячами цветков с лиловыми лепестками и жёлтой сердцевинкой, и вся округа наполнялась тонким медовым ароматом. А в самом конце осени, словно втайне сговорившись между собой, они за один-единственный день разом сбрасывали зелёные одежды, и листья почти тотчас делались бурыми и засыхали. А назавтра, с рассветом, к роще неизменно являлись диковинные чёрные, словно уголь, пауки. Каждый величиной почти с кошку, поблёскивая в лучах солнца серебристыми спинками, неторопливо тянулись они вверх по холму. Добравшись до вершины, пауки принимались заботливо, не пропуская ни единой веточки, сверху донизу опутывать деревья мягкой, но прочной паутиной, чтобы уберечь нежные создания от зимней стужи.

Всякий раз посмотреть на это собиралось немало людей. Держась на почтительном расстоянии и тихо переговариваясь, горожане следили за тем, как ловкие мохнатые лапки обвивают паутиной ветви деревьев. Подходить близко люди не решались – одни опасались спугнуть пауков, другие сами их побаивались. Однако ни на тех, ни на других пауки не обращали ни малейшего внимания, всецело поглощённые своим занятием. Завершив труды, они спускались на землю и не спеша отправлялись в обратный путь. Тепло укутанные, чудо-деревья оставались ждать первого снега, а люди шли праздновать начало зимы.

Ах, что за праздник тогда устраивали! Готовились к нему заранее, и каждое семейство старалось превзойти остальные – кто в причудливости праздничных блюд, кто – в украшении жилища, а кто – в том и другом сразу.

На улицах городка развешивались гирлянды из серебристых снежинок, в витринах местных лавочек вырастали горы снежков из сахарной ваты, а на мраморном дереве фонтана появлялись игрушечные паучки, которые то деловито сновали по стволу, то раскачивались на верёвочках, свесившись с веток.

Днём горожане отправлялись к соседям с угощением: они несли с собой политые глазурью пышные кексы, хрустящее печенье с карамельной паутинкой, пузатые баночки с ароматным вареньем и нежнейшие зефирные облачка. Вечером же в городке устраивалось грандиозное представление с фейерверками: искрясь и шипя, взмывали они в тёмное небо и оборачивались то целым лугом огненных цветов, то стайками нарядных бабочек и птиц, то причудливыми узорами, а то россыпью сверкающих звёзд. Когда гасла последняя искра, горожане поздравляли друг друга и расходились по домам поужинать в тепле и уюте.

В ту пору, когда началась эта история, до зимнего праздника было ещё далеко. Весёлое добродушное лето царило в городке, радуя всё живое теплом и яркими красками. Задорное солнце щедро дарило земле ласковые лучи, а в кронах деревьев плясал лёгкий ветерок.

И вот в один из таких чудесных дней, в послеобеденную пору, по небу бежали лёгкие облака-барашки, а по улице шла девочка. Светлые, почти белые волосы её пушились и забавно торчали во все стороны, отчего девочка походила на ещё одно облачко, которому будто наскучило гулять по небу и вздумалось пройтись по земле. Но, разумеется, ни у одного облака не было такого яркого румянца, увидев который в день, когда девочка появилась на свет – а было то в самом начале лета, когда из сада доносился дивный аромат роз, – счастливая мама без раздумий нарекла дочку Розалетой. Чаще всего, впрочем, все вокруг именовали девочку попросту Летой. Так будем звать её и мы.

Итак, Лета шла по улице и на душе у неё было радостно. То и дело с гордостью поглядывала она на своё новое платье из чудесного медового льна, искусно расшитое переливчатыми легкокрылыми стрекозками. В одной руке она несла круглую коробку, а другой прижимала к себе главное своё сокровище – большой альбом с красивой резной обложкой, на которой крупными буквами были старательно выведены слова: «Лучший гербарий на свете».

Однако самым ценным в альбоме была не обложка, а то, что хранилось под ней. С того самого дня, как девочка получила его в подарок, она не упускала случая побродить по окрестностям в поисках самых красивых и необычных, на её взгляд, растений. Заметив очередной причудливый лист или яркий цветок, она несла его домой и вкладывала в толстую книгу, чтобы потом бережно наклеить на бежевые страницы альбома.