Лиловые орхидеи

Я следующий в очереди, так что достаю из кошелька несколько купюр. Потом смотрю на толпу и замечаю ее. Бэйлор. Она с каким-то парнем, но это не Говнюк, а какой-то другой парень с фотоаппаратом на шее. Она разговаривает с группой студентов и делает пометки. Точно, она же увлекается журналистикой. А парень фотографирует. Наверное, они делают репортаж о матче для студенческой газеты. Она засовывает карандаш за ухо, и этот жест меня совершенно очаровывает – ну просто сексуальная библиотекарша.

Бэйлор поднимает глаза и замечает, что я за ней наблюдаю. Я еще не видел более радостной улыбки, озаряющей лицо девушки, и еще я замечаю одну деталь, которую не заметил раньше. Ямочку на ее правой щеке. Цель жизни номер два: видеть эту ямочку как можно чаще.

– Сэр! Сэр, что для вас?

Я оборачиваюсь и вижу, что задерживаю очередь. Поэтому я быстро делаю заказ и снова оборачиваюсь. Она уже ушла. Черт!

В течение всей игры я рассматриваю трибуны, пытаясь отыскать ее взглядом. Это все равно что искать иголку в стоге сена. В буквальном смысле. Здесь шестьдесят три тысячи человек, какова вероятность того, что я найду среди них одну миниатюрную девушку?

Очевидно, не очень большая.

Когда мы выходим со стадиона после игры, у Карен звонит мобильный. Они с Марси мчатся в общежитие, чтобы предотвратить какую-то модную катастрофу. Джонси вызывается их проводить, потому что уже начинает темнеть. Я соглашаюсь пойти помочь ребятам готовиться к вечеринке.

Я иду к парковке, когда замечаю впереди группу из трех парней. Они стоят кружком, двое из них нетрезво покачиваются. Один из них отклоняется в сторону. И тут я вижу, что в центре их круга стоит Бэйлор – она до смерти напугана и крепко прижимает к груди свою записную книжку. Я подбегаю ближе и вижу, как один из них дотрагивается до нее.

Она кричит:

– Эй! Оставь меня в покое, придурок!

– Придурок? – произносит козел, который ее трогал. – Кого ты назвала придурком? Я просто хочу немножко повеселиться, только и всего.

Он убирает волосы ей за ухо.

Ну все. Сейчас я его убью.

Слава богу, что для игры в футбол руки не нужны. Блин, даже если бы и были нужны, не думаю, что это помешало бы мне оттолкнуть двух его приятелей и ударить придурка по морде. Бэйлор отпрыгивает в сторону, а парень падает на землю, из его покалеченного носа течет кровь. Я нависаю над ним, боковым зрением следя за его приятелями, на случай если они вдруг окажутся настолько глупы, что решат на меня напасть.

– Если не хочешь получить еще, то советую тебе извиниться перед девушкой и убираться отсюда на хрен.

Он смотрит на меня снизу вверх, чтобы понять, насколько я серьезен. Потом со стоном бормочет, прикрывая ладонями лицо:

– Извини. Я ничего плохого не имел в виду.

Я делаю знак его друзьям, чтобы они подняли его задницу с земли, и смотрю, как они уходят, оставляя небольшие кровавые следы через каждые пару метров на тротуаре.

Я поворачиваюсь к Бэйлор – она побледнела и вся дрожит.

– Бэйлор, ты в порядке? – Я подхожу к ней. – Он ничего тебе не сделал?

Она не может говорить, поэтому просто отрицательно качает головой. По тому, как дрожит ее нижняя губа, я понимаю, что она сейчас заплачет. Черт! Терпеть не могу, когда девушки плачут.

Она медленно приближается ко мне и, запинаясь, произносит:

– С-с-спасибо…

И обрушивается на меня.

Я поддерживаю ее, обняв руками. Это чертовски приятно. Наши тела идеально подходят друг другу, мой подбородок удобно ложится на ее макушку. Ужасно, что для того, чтобы я смог ее обнять, к ней должен был пристать какой-то козел.

– Ш-ш-ш, – шепчу я в ее волосы, а она тихонько всхлипывает.

Я стараюсь, чтобы Бэйлор не заметила, что я вдыхаю сладкий запах ее шампуня.

– Все в порядке. Ты в порядке, – успокаиваю я ее.

Через минуту она поднимает на меня распухшие от слез глаза, под одним из них я замечаю черное пятнышко размазанной туши. Это не важно, она все равно прекрасна. Я нахожусь в плену ее чарующих глаз, большим пальцем я стираю слезу, а заодно и пятнышко туши. Я вытираю руку о свои джинсы и думаю, что теперь никогда не захочу мыть руки, ведь на них остались ее слезы.

Тряпка.

Я качаю головой.

– Я, наверное, ужасно выгляжу, – говорит она.

– Ты нормально выглядишь, Бэйлор. – Я улыбаюсь ей. – Вернее, ты прекрасна, как всегда.

Она неуверенно улыбается мне. Это не та улыбка, от которой у нее на щеке появляется ямочка.

– Я так рада, что ты появился. Не знаю, чем я думала, – говорит она. – Я брала у них интервью для газеты перед матчем, и тогда они были довольно милы. Поэтому когда они подозвали меня к себе, я не думала… – Она качает головой: – Какая же я дура!

– Нет, Бэйлор. Ты не дура, – говорю я. – Просто тебе нужно быть осторожнее. А где тот фотограф, который был с тобой перед матчем?

– Ему пришлось уйти раньше.

– Он ушел, не проводив тебя домой? – спрашиваю я рассерженно, теперь я хочу отметелить и его тоже.

– У него возникло какое-то срочное дело, – говорит Бэйлор. – Он не виноват. Мне надо было сразу пойти домой, как я ему и обещала.