Лимб

Маркус выбрал для тюрбана красную ткань, а сам облачился в просторный светло-серый халат – безразмерный и подпоясанный широким кушаком. Илорн позволил проводнику идти первым, а сам держался в трех шагах позади, внимательно осматривая окрестности. Мех с водой на веревочной затяжке был переброшен через плечо. Жидкость перекатывалась внутри, но плеска Илорн не слышал – наливал под самую пробку. Сумку с едой тащил Маркус. Обычный матерчатый рюкзак с широкими лямками. Выгоревший на солнце, поблекший от бесчисленных странствий. Второй мех проводник нес в правой руке.

Илорн понимал, что поход не будет слишком долгим, поскольку волшебники Гильдии поддерживали портал в рабочем состоянии. Но мольбам предусмотрительного проводника внял – всякое бывает…

Песок быстро набился в сандалии.

Волшебник продолжал идти, оставляя за спиной длинную цепочку следов. Точка увеличилась в размерах, расширилась, и вскоре стало понятно, что впереди – рукотворный объект.

Половину стадии странники одолели быстро.

Замерли перед скоплением каменных плит, частично занесенных барханами. Пирамидальное строение уступами громоздилось в блеклое небо. Казалось, перед Илорном неведомые титаны воздвигли памятник Времени. Бесчисленные поколения умирали и рождались на двух континентах, а эти монолитные блоки даже не растрескались.

А потом гильдмастер увидел печать. Врезанный в плиту круг с искусно выбитыми письменами и символикой Триумвирата – лунами, вписанными в два треугольника. Получался то ли ромб, то ли звезда. Через печать протянулась косая трещина, напоминающая зигзаг молнии. Сквозь пролом выглядывала тьма – дряхлая и сонная.

– А где вход? – спросил Илорн.

– Я покажу, – проводник двинулся направо, в обход печати. Обогнув пирамиду с северной стороны, они начали подниматься вверх по крутым уступам.

Лестница богов.

Илорн много читал о магических печатях, которые накладывались на схроны и целые города великими волшебниками. Круги с письменами и символами, оберегающие сокровища от разграбления, а стены – от разрушения. Время струилось, обтекая гробницы, храмы и усыпальницы. Деревья не врастали в кладку, звери не проникали внутрь, чтобы устроить гнездовья и логовища. Быть может, Гримлиэль и сумел бы сотворить нечто подобное сейчас, но не видел в этом острой нужды. Все знали о пренебрежении могучего колдуна к материальным ценностям и накопительству…

Некоторые печати убивали.

Явится осквернитель, не сумеет вломиться под своды склепа, походит кругами и отправится восвояси. А через неделю умрет в страшных муках, пополнив собой список жадных дураков.

Илорн карабкался по уступам не спеша, прислушиваясь к своим чувствам и тихо нашептывая вскрывающие заклятия. Тело гильдмастера окружала незримая аура, чувствительная к любым изменениям ментального плана. Если и притаились в Сухот-Дарракане жуткие проклятия колдунов Триумвирата, то давно рассыпались в пыль – вместе с воспоминаниями о сломанной печати.

Путники остановились на высоте трехэтажного дома – там, где под уклоном в сорок пять градусов сошлись две массивные каменные глыбы, вписанные в прямоугольник входа.

– Заперто, – в голосе Илорна прозвучало удивление.

– А ты как думал, – с насмешкой ответил проводник. – Я тоже не смог спуститься туда. И никто не может.

– А почему ты решил, что эта груда камней – мифический Тшуммех?

– Прочитал.

Илорн склонился над плитами.

Надпись действительно обнаружилась. Высеченные в камне буквы, вне всякого сомнения – язык Триумвирата, от которого произошли все современные наречия Пацифиды.

ЗДЕСЬ ПОКОИТСЯ ТШУММЕХ. ПРОКЛЯТЫЙ ГОРОД, НА КОТОРЫЙ РАЗГНЕВАЛИСЬ БОГИ.

– Дальше я не пойду, – предупредил Маркус.

Илорн внимательно посмотрел на проводника.

– Без меня ты не вернешься в Кобар. И награду не получишь.

– Я подожду здесь, наверху, – заявил упрямый проводник. – Если ты не против.

Волшебник пожал плечами.

– Мне всё равно.

Отвернувшись от Маркуса, он взялся за изучение преграды. Плиты были огромными и монолитными, без единого стыка. Цельные куски камня. Там, где глыбы сходились, пролегла ровная линия, запорошенная песком. В центре врат красовался уже знакомый символ – круги и треугольники. Инструкций по открытию не прилагалось.

Илорн решил попытать счастья с фамильяром-взломщиком. Усевшись перед вратами на колени и отложив посох, он достал из поясного мешочка несколько артефактов. Сизое птичье перо, зуб мертвеца, кусочек коры и длинную стальную иголку. Аккуратно разложил реликвии на песке. Тихо прочел нужное заклинание и вдохнул в фамильяра жизнь. Изо рта гильдмастера вырвалось серебристое облачко, зависло над разложенными предметами и начало втягивать их в себя. Безумный хоровод длился несколько мгновений. Крохотный смерч взвихрил песчинки, обнажил гладкую поверхность камня. А потом изумленному взору Маркуса предстал блестящий червь. Казалось, создание выплавлено из металла, не успевшего остыть в тигле. Тварь скользнула к вратам, просочилась в узкую щель, и странные чудеса закончились.

Гильдмастер продолжал сидеть, поджав под себя ноги.

– Это сработает? – вырвалось у Маркуса.

– Еще как, – ухмыльнулся Илорн.