Лимон на снегу

Крепкая рука подняла его с земли за руку как игрушку. Подхватив с земли портфель, мужчина взял за Кира предплечье и вышел из бокса, выключив за собой свет. Пошли по коридору в сторону административного корпуса. Люди, попадающиеся по пути, учтиво здоровались с мужчиной, он в ответ коротко кивал и продолжал тащить Лесного. Кир впал в подобие ступора, лихорадочно представляя дальнейшее развитие событий, и безвольно плелся следом, понимая, что в данной ситуации он беспомощен.

В главном корпусе людей намного больше, некоторые провожают их удивленными взглядами, но мужчина продолжал идти, как ни в чем не бывало. Остановились возле тяжелой металлической двери с табличкой «Игнат Витальевич Приштин, начальник исследовательского отдела».

Мебели в кабинете по минимуму. Большой прозрачный стол с пузатым экраном персонального компьютера. Высокое вращающееся кресло на колесах, пара бюро у стены, и массивный сейф в углу. Возле стола два стула, на один из которых хозяин кабинета положил портфель, а на другой указал Киру.

— Присаживайся.

Лесной забрался на стул и опустил глаза в пол.

— Как ты сюда попал вопрос, скорее, не к тебе. Об этом я потом пообщаюсь с охраной. Мне интересно другое. — Игнат Витальевич сел в свое кресло, скрестил пальцы и опер руки локтями на стол. — Зачем тебе понадобилось это вещество?

Кир смотрит в пол, не зная, что ответить.

— Ты можешь посмотреть мне в глаза? — Голос Приштина звучит без нотки угрозы, а наоборот, успокаивающе.

Кир поднял голову и осмелился взглянуть на мужчину. Глаза глубокие, со спокойным, уверенным взглядом. Нет, он не сможет соврать вот так, лицом к лицу.

— Он мне нужен. — Тихо, почти шёпотом, произнес он.

— Ну, если бы он был тебе не нужен, ты бы вряд ли сюда залез. Что ты собираешься с ним делать?

— Эксперимент.

Брови Игната Витальевича удивленно поднялись вверх.

— Эксперимент? А какого рода? Термоядерную бомбу собрался сделать.

— Нет, не могу сказать, но я уже почти закончил.

— Что закончил? — Приштин чуть привстал из-за стола, с каждым словом мальчика его лицо становится все более удивленным.

— Я не могу получить стабильную плазму. Реакция выходит из-под контроля. Приходится все глушить, что бы избежать разрушения контура. — Кир выпалил все на одном дыхании. Впервые он кому-то говорит про свой эксперимент — «Лимон». — Потом я понял, что выбрал неправильное топливо для реакции, а оно есть только у вас. Я думаю, точнее, знаю, что с ним «Лимон» заработает.

— Подожди, ты, что построил реактор на управляемом ядерном синтезе? — Мужчина удивленно потряс головой, отказываясь верить своим ушам.

— Почти. Я построил магнитную ловушку и ускоритель, вакуумный контур, даже плазму получил, но не смог найти стабильное топливо для реакции. — Лесной перебрал в голове этапы строительства «Лимона».

— Сколько тебе лет? — Игнат Витальевич подошел и присел рядом на корточки.

— Одиннадцать. — Очень странно, но почему-то этот мужчина не вызывает страха как другие люди, может быть благодаря обстоятельствам встречи, или потому, что понимает суть эксперимента.

— Тебе кто-нибудь помогал?

— Нет. Сам сделал.

— Как? Ты же еще совсем мальчишка! — Приштин удивленно вскинул руки.

— Я прочитал все работы Сахарова и Тамма[1]. Но больше всего мне помогли работы Олега Александровича[2]. Правда, у него были некоторые конструкционные просчеты. Я их исправил.

— Да это уму непостижимо. Как ты вообще понял, что прочитал? Не говоря уже о том, чтобы сделать! Ты, наверное, меня дуришь? — Игнат Витальевич встал и начал ходить кругами по кабинету.

— Нет, я сказал вам правду.

— А что об этом говорят твои родители?

— Папы у меня нет. Мама не разговаривает.

— Как это не разговаривает? Она немая? — Приштин остановился и посмотрел на ребёнка.

— Нет, раньше говорила, сейчас перестала, вообще в себя ушла. Не говорит, не работает, только кушает и спит.

— А родственники? Почему ты никому не скажешь, что у неё проблемы со здоровьем?

— Нет родственников. Ее осматривал врач, давно, когда все только начиналось, сказал что это психическое, если станет хуже, то необходимо стационарное лечение. В таком случае, меня, из-за отсутствия дееспособного опекуна, отправят в детский дом.

— Понятно, а ты в приют не хочешь. То есть ты живешь один с больной мамой, сам за собой ухаживаешь и строишь дома реактор на термоядерном синтезе?

— Получается, так. — Кир согласно пожал плечами.

— Послушай, мальчик. Над созданием такого реактора ломают голову сотни ученых по всему миру. Это одна из главных целей мировой энергетики, в его разработку вложены сумасшедшие деньги. А ты мне говоришь, что создал его дома? И ты думаешь, что я тебе поверю?

— Нет, не думаю. Это ваше право верить или нет. Я сказал как есть.