«Лимонка» и пять «лимонов» (СИ)

— Вы к кому? — спросила хозяйка, когда в дверь постучали.

— К Екатерине Алексеевне! — откликнулись из-за двери.

— А вы, собственно, кто такой?

— Екатерина Алексеевна? Я приезжал к вам прошлым летом, вернее, не к вам, а к жильцу, который снимал у вас комнаты!

Малова открыла дверь и в прихожую вошёл невысокий, невзрачный с виду мужчина, одетый в тёмную куртку и такие же брюки. По его лицу и куртке стекала вода, он отдувался и отряхивался.

— Ну и дождина… — прохрипел он.

— Я вас что-то не припомню, — сказала Екатерина Алексеевна. — О каком жильце вы говорите?

— Да о Григории Елисеевиче, — ответил приезжий.

— Григории Елисеевиче?

Она встревожилась. Григорий Елисеевич был тем самым алкоголиком, который устроил в её доме разгром.

— Такой здесь жил, правда, — сказала она. — Но к нему столько народу приходило, что я всех и не помню.

— Я был среди них, — приезжий улыбнулся, обнажив гнилые зубы. — Ну, не помните и не надо, какая разница, — он бросил взгляд на медиков, которые молча стояли за спиной хозяйки. — Я к вам на часок всего. Мне надо кое-что забрать из его вещичек. И я уеду.

— Что за Григорий Елисеевич? — тихо спросил у хозяйки Илья Сергеевич.

— Прошлым летом у меня комнаты снимал, — пояснила она. — Жилец был беспокойный…

— А всё-таки, кто вы такой? — Вячеслав Дмитриевич не сводил с незнакомца пристального взгляда.

— Николай меня зовут. Я говорю, знакомый Григория Елисеевича!

— После него не осталось никаких вещей, кроме мусора и пустых бутылок, которые я давно выбросила, — сурово сказала хозяйка.

Хлопенков смотрел на неё, улыбаясь.

— Да нет, спрятал он тут кое-что, — проговорил он тихим подобострастным голосом, каким на зоне говорят с начальниками. — Я заберу и сразу уеду. Не побеспокою вас, не сомневайтесь.

Хозяйка возмущенно пожала плечами.

— Что за вздор! Что он мог тут спрятать? И главное — где?

— Чемоданчик один. А схоронил он его в вашем подвале.

Медики вздрогнули.

— Как — в подвале? — У Вячеслава Дмитриевича даже голос сорвался от волнения. — В подвале ничего нет!

— Конечно, нет, — подтвердила хозяйка. — Кроме картошки и старого барахла.

— А вы не беспокойтесь, — Хлопенков улыбнулся ещё шире и принялся деловито снимать с себя куртку. — Я найду.

Екатерина Алексеевна обернулась к жильцам, как бы ища у них поддержки. Те явно находились в замешательстве.

— Знаете, вам сперва надо обсохнуть и выпить стаканчик горячего чаю, — нашёлся Илья Сергеевич. — А потом ищите себе, сколько хотите.

— Чаю — это можно, — Хлопенков с довольным видом потёр ладони. — Только я тут с девушкой.

— С девушкой? — Екатерина Алексеевна приятно удивилась. Если с девушкой, значит, безобразий не предвидится. — Ну так позовите её, у нас уже и стол накрыт.

— Оксана! — закричал зек, высунувшись за дверь. — Давай сюда!

Появившаяся в прихожей «девушка» — уже не первой молодости, с помятым лицом, — внушала ненамного больше доверия, чем её спутник.

— А что, электричества нет? — спросил Хлопенков, входя в гостиную и озираясь. — Чай — это хорошо… — Он уселся за стол. — Особенно горячий… Только времени у меня мало. Я должен прямо сейчас забрать вещички и уехать.

— Да никаких вещей от него не осталось, говорю вам.

— Ничего, сейчас посмотрим… Я варенья возьму? Вот спасибо, а то с самого утра не емши…

Екатерина Алексеевна придвинула к столу ещё два стула. Вячеслав Дмитриевич и его товарищ сели напротив приезжих.

— Вы, значит, собираетесь искать в подвале? — спросил Вячеслав Дмитриевич.

— Угу, — Хлопенков кивнул и принялся дуть на кипяток в блюдце. — Лопата мне нужна, кстати. А то там пол надо вскрывать.

— Вот ещё новости! — воскликнула хозяйка. — Пол вскрывать!

— Ничего, я потом всё сделаю как было, — заверил её зек.

— Вскрывать пол, значит, — Вячеслав Дмитриевич посмотрел на товарища, а потом снова обернулся к гостю. — По-моему, нет смысла заниматься этим на ночь глядя. Завтра утром, со свежими силами, и приступите.

Хлопенков отрицательно покачал головой.

— Времени нет. Да это быстро, вы не волнуйтесь. А доски в полу я на место поставлю.

Вячеслав Дмитриевич беспокойно огляделся.

— У меня в комнате, кажется, окно осталось открытым, — он встал из-за стола. — Пойду закрою, а то пол зальёт.

— Мне тоже надо отлучиться на минуту, — Илья Сергеевич торопливо последовал за ним.

Они поднялись по лестнице и скрылись в комнатах.

Хлопенков настороженно посмотрел им вслед.

— Кто это? — спросил он.

— Жильцы, — ответила Екатерина Алексеевна. — Живут у меня уже второй месяц. Очень порядочные люди.

Она хотела прибавить: «В отличие от вашего приятеля Григория Елисеевича», но сдержалась.

— Порядочные? — Хлопенков неопределенно усмехнулся.

— И откуда же вы приехали? — поинтересовалась хозяйка. — Из Москвы?

— Нет, мы с Урала, — прихлёбывая чай, ответил Хлопенков. — Григорий Елисеевич сейчас там проживает. Передаёт вам привет.

Каток был давно мёртв, но Хлопенков резонно рассудил, что хозяйке об этом наверняка неизвестно.

— Скажите ему, что воспоминания о его пребывании здесь остались не самые приятные, — произнесла Екатерина Алексеевна. — В следующий раз я его к себе не впущу, пусть не рассчитывает.