Линчеватель. История первая: Наследственная изменчивость

При съезде с проспекта Героев в месте которое указал на карте Гоблин, вниз уходила небольшая узкая улочка с неким подобием дороги. Правда, со стороны показалось бы, что эту самую дорогу неоднократно бомбили: Филин постоянно петлял, пытаясь объехать ямы. Впрочем, удавалось это ему далеко не всегда. Иногда машину подбрасывало на ямах так, что у меня были все шансы пробить головой крышу. Или оставить в ней охуительную вмятину. Дома по бокам улочки были под стать дороге: двухэтажные деревянные постройки, возведенные, казалось, еще при царе. Серые, кособокие, просевшие под гнетом времен, с облупившейся штукатуркой, кривые в доску. Дорога упиралась в ворота, бывшие когда – то северной проходной. Точнее, теперь ворота отсутствовали. Просто дыра, зияющая в заборе из осыпающихся от старости бетонных плит.

За забором начиналась огромная промзона: Рассыпающиеся ветхие здания старых заводских цехов, переоборудованные в разнокалиберные металлоприемки, станции СТО, и прочее, без чего не может существовать ни один город. Дорога тут была ничуть не лучше той, по которой мы спускались вниз: вся разбитая, местами засыпанная битым кирпичом, чтоб скрыть глубокие ямы. В местах, где кирпича не хватило, красовались никогда не высыхающие глубокие лужи с вонючей грязной водой. Где – то на дне этих луж скрывались ловушки, в виде открытых коллекторных колодцев, вода из которых и служила источником постоянного пополнения ям. Дополняли картину красномордые опухшие от беспробудного пьянства, хмурые оборванцы стаями обитавшие рядом с приемками металла и озирающиеся по сторонам. Промзону делила пополам заросшая бурьяном ,проржавевшая узкоколейка, тянущаяся от крупной металлобазы к полуразрушенному порту, огороженному ржавым забором. За узкоколейкой виднелись крыши гаражных боксов.

Этот вид серости, разрухи и безысходности, отчего – то привел Гоблина в состояние безудержного веселья Красная строка тире

–Охуенно!

Он аж взвыл, и в его голосе было столько нескрываемой радости что я, было, подумал, что он вконец ебанулся:

– Чего ты так обрадовался? – спросил я, глядя, как Филин осторожно пытается объехать одну из луж, перегородившую всю дорогу. Объехать лужу не удалось, и одно из колес машины мгновенно скрылось в мутной вонючей воде. Машина забуксовала, и я, было, испугался, что придется вылезать из тачки и выталкивать ее из этого болота, под насмешки завсегдатаев, которые пялились на тонированную черную точку Филина с нескрываемым злобой. Но Филин слегка нажал на газ и благополучно преодолел водную преграду, не утопив нас в грязи.

– Здесь проще всего будет затеряться балда. Гаражи, за ними старый жилой фонд заброшенных двухэтажек. Их уже давно выселили и разграбили. Бросить там мотоцикл, сжечь шмотки, перебраться через овраг – и давай до свидания. Выскочим аккурат у станции метро "Ленинская" – а там нас заберет Филин. Идеально блять

Если мы сможем проехать здесь на мотоцикле, – саркастично ответил я. – Здесь скорее подойдет КамАЗ или трактор. Но никак не мотоцикл.

– За рулем буду я, – Гоблин гордо ткнул себя в грудь большим пальцем.

– Этого я боюсь больше всего, – едва слышно пробормотал я.

– Ты много болтаешь, – насупился Гоблин. – Я с двенадцати лет вожу мотоцикл. Со мной тебе бояться нечего.

Филин, тем временем, осторожно проехал полуразрушенный временем деревянный настил переезда – и пейзаж сменился. Вдоль узкого проезда потянулись длинные ряды гаражей, с едва различимыми номерными знаками. Какие-то гаражи были открыты. Из них слышались мелодии шансона и ругань, которые, обычно, служат началом конфликта. Как правило, такие конфликты заканчиваются крайне хуево: смертоубийством, или нанесением оппоненту тяжких телесных повреждений по принципу: ударил тем, что под руку подвернулось, а там вышло, как вышло. Возле некоторых открытых гаражей тусовались стайки гоповатого вида молодежи, лениво пьющих пиво и время от времени исподлобья зыркающих на тачку.

Такие гаражи специализируются, как правило, на скоростном разборе машин за одну ночь. Потому как с утра такие машины обычно объявляют в угон. И не находят. Поэтому, за ночь в гараже от тачки остаются только рога и копыта. Которые пилятся на части, и сдаются в местные металлоприемки. А из металлоприемок тихо вывозятся в ту же ночь. И с утра, приехавшие по адресу мусора, не найдут нихуя ни в гаражах, ни в приемках.

– Хорош, – Гоблин хлопнул Филина по плечу. – Полюбовались и хватит. Сваливаем отсюда.

Филин, молча, скосил глаза в сторону Гоблина: мол, куда едем.

– В "Вальхаллу", – ответил тот. – Солнце близится к закату, а пожрать нам так и не удалось.

***

Одним из главных отличий Вальхаллы от сотен других тематических кабаков и пабов, было ощущение абсолютного погружения в атмосферу эпохи викингов. Даже названия блюд в меню, которое принесла Валькирия, пестрели сложно произносимыми словами из мифов и легенд стран Ледяного Севера. Гоблин быстро появился перечислять официантке названия блюд, выговаривая которые можно было легко сломать язык