Голова начинала нестерпимо болеть, и куратор сухо озвучил:
— Время пребывания в комнате игрока завершено. Игрок получил достаточно информации.
Комната послушно растворилась, и я оказался в ванной, вода в которой уже успела остыть…
Как назло, в холодильнике было пусто. Поэтому пришлось спешно собираться на прогулку до ближайшего супермаркета. В этот раз я прикинулся по погоде. Вместо спортивных штанов и толстовки я оделся во все черное, а уютные домашние тапочки сменил на ботинки военного образца. На всякий случай убрал в карман лыжную маску.
Но едва я вышел из парадной, как о себе дал знать отключенный ранее радар зова улиц. А где-то на горизонте показалась красная точка.
— Ох, бл…… - устало произнес я. — Может, хватит на сегодня приключений? Ну его на х…, этого законопослушного гражданина.
Но, как и следовало ожидать, мой вопрос был наглым образом проигнорирован. И я тяжело вздохнул: пожалуй, стоит вмешаться. Мало ли как поведет себя система, если я брошу этого бедолагу на произвол судьбы. Благо, усталость уже начала понемногу отступать. И путь охотника повел меня между серых торцов девятиэтажек, к мерцающей на радаре красной точке правонарушения.
Воинов тени, или, проще говоря, грабителей, я нашел в арке дома. Радар не соврал. Преступление и вправду проходило в паре кварталов от моей парадной.
— Отдавай. Быстро, — послышался из темноты грубый голос. Человек говорил злым, приказным тоном, и уже за этот тон я бы его покалечил.
— Да не мнись ты, — вторил ему кто-то. — Поделись чем-нибудь ценным с бедными студентами. Не жадничай. Алчность — великий грех.
Я прижался к торцевой стене дома, осторожно заглянул в арку. И застыл, пораженный увиденной картиной.
Четверо гопников в белых костюмах окружили какого-то мужика средних лет. Один из грабителей, невзрачный пацан в черной шляпе-котелке, вышел вперед и, опираясь на трость как раз беседовал с джентльменом, которого они хотели ограбить. Видимо, пытаясь отдать ценности не прибегая к старому доброму ультранасилию.
Примерно такой же процент был и у его друзей. Ну, посмотрим, как сработает магия угроз и убеждения. Я вышел из своего укрытия, остановился у входа в арку:
— Джентльмены, — перед дракой, я счёл нужным обратиться к этой банде с речью. — Крайне советую вам отпустить человека и разойтись по домам, пока п……..й не получили.
Четверка обернулась, с удивлением уставились на меня.
— Гля, пацаны, какой у нас здесь смелый выискался, — хохотнул Александр, оскалив желтые зубы. — Тебе чего, жить надоело? В супергероя поиграть решил?
— Мне повторить про расход по домам? — усмехнулся я.
— Или что? — с вызовом спросил Алекс, делая шаг в мою сторону.
— Или п…..ц вам придет, — просто ответил я.
Гопники переглянулись и расхохотались:
— А ты смешной, — протянул Алекс, подходя ко мне. — А ну, пацаны.
Четверка бойцов бросилась ко мне. Первым шел Алекс. Я шагнул вперед, перехватив на замахе руку с зажатой в ней тростью. Коротко ударил ботинком в колено. Гопник взвыл и упал на асфальт.
Я же выхватил из его руки трость, и на развороте хлестнул набалдашником по лицу одному из нападавших, рассекая кожу на щеке. Парень вскрикнул, с его губ полетела красная пена, в которой я рассмотрел белые обломки зубов. Удар вышел хорошим, ничего не скажешь.
Я шагнул в сторону, пропуская рядом с собой напавшего на меня со спины. Тут же ткнул ему носком ботинка под колено, и обрушил трость на затылок упавшего бандита.
Я спокойно развернулся, глядя в глаза четвертому. И тут же понял причину бесноватой смелости банды бешеных апельсинов. Парень стоял в свете уличного фонаря, и мне были прекрасно видны его глаза. Вернее, расширенные под каким-то чудо-препаратом зрачки. Впрочем, вступать в бой этот тип не хотел даже под допингом. Вместо этого парень попятился назад и бросился бежать, тихо скуля и подвывая. Ну уж нет. Как говорилось в одном известном фильме: когда идёт драка, нужно стоять и драться.
Я метнул трость ему вслед. Палка угодила точно в поясницу. Гопник нелепо взмахнул руками и упал на тротуар. Я же неспешно направился в его сторону.
Я подошел к сбитому мной человеку, брезгливо пнул тело носком ботинка:
— Страйк, — протянул я, поднимая трость.