Линда в золотой клетке

Линда изогнула бровь. Хоть она и рассчитывала только на одну ночь с этим мужчиной, но что-то неприятное кольнуло в груди: осознание, что она – одна из многих, и Егор на утро может не вспомнить даже её имени. Но это даже к лучшему.

– Ты сам это сказал.

– Вина? – Егор резко перевёл тему.

– Не откажусь.

Они вошли на кухню, и Егор открыл холодильник.

– Какое предпочитаешь?

Линда не сводила взгляд с крепкой спины, в которую ей хотелось вцепиться своими острыми коготками. Но спешить не хотелось. Ей нравилось находиться в обществе Егора, разговаривать с ним и ловить его мимолётные улыбки. Она ни с кем себя не чувствовала так легко, как с ним. Даже с Полиной. Вся её нервозность куда-то исчезла, оставляя место смелости и кокетству. Линда не узнавала себя, но ей нравилось её новое амплуа. Она не добыча, а хищница. И всё потому, что рядом не Глеб…

– Белое полусухое. – Ответила с загадочной улыбкой.

– Хм. Необычно. – Егор достал бутылку и повернулся к Линде.

– А я вся такая, – промурлыкала, словно кошка, – необычная.

– И всё же, – Егор поднял на неё полный любопытства взгляд, – тебе было бы интереснее, если бы я оказался простым офисным работником, живущим в тесной однушке?

Линда склонила голову и ответила вопросом на вопрос:

– Ты знаешь, кто мой муж?

Егор ответил без толики сомнения:

– Кто же не знает Глеба Зареева и его молодую красавицу-жену? Когда открывался твой салон, ваши фото украшали все первые полосы журналов.

– И ты наивно предполагаешь, что меня всё это удивит? – Линда взмахнула руками.

– Нет, конечно, этим ты меня и задеваешь.

Егор налил себе красное вино, Линде же протянул бокал с белым полусухим, и она бросила взгляд за его плечо. В стене огромной гостиной имела место быть совсем неприметная дверь, которую девушка сразу и не заметила.

– А что там?

Егор проследил за её взглядом.

– Пойдём.

Он взял Линду за руку и потянул её в сторону двери так быстро, что девушке пришлось бежать за ним, приглушённо стуча каблуками по паркету.

– Надеюсь, ты не Синяя Борода? – Засмеялась она, но ответа не получила.

Когда Егор открыл дверь, Линда открыла рот от удивления: в комнате горел тусклый свет, и она была почти пустой, за одним исключением…

– Это… рояль? Ты на нём играешь? – Она в изумлении вскинула бровь.

Егор смущённо кивнул:

– Иногда, когда есть свободная минутка.

– Сыграй мне! – Потребовала Линда.

– Прости, но нет. Как-нибудь в другой раз…

– Всего одна ночь. Помнишь?

Егор отпил немного вина и пристально посмотрел на Линду. Бросил взгляд на её губы, упругую грудь, медленно спустился на талию, будто раздевал её взглядом, на стройные ноги. Тело Линды вспыхнуло, в горле пересохло, и всё, чего ей хотелось в этот момент – встать под холодный душ, чтобы остыть.

– А вдруг тебе эта ночь понравится, и ты захочешь повторить?

– Так ты сыграешь? – Линда не желала отвечать на его вопрос, потому что сама боялась того, что предположил Егор. Ей была нужна всего лишь ночь, а не несколько.

– Ну хорошо.

Он снял свитшот, оставшись в одной серой футболке, и медленно сел за инструмент. Линда встала рядом, облокотившись на корпус рояля, и поставила рядом свой бокал с вином.

– Есть какие-то предпочтения?

Линда на миг задумалась, затем посмотрела в окно, где город погрузился в сумерки и загорелся миллионами огней. Шёл медленный снег, хлопьями кружился в свете окон, исполняя предновогодний вальс. В этот момент в голове у Линды звучала только одна мелодия…

– Я не сильна в музыке, но однажды в детстве я услышала одну красивую мелодию, и она так запала мне в душу, что даже сейчас, став взрослой, я часто слушаю её в наушниках.

– Что за мелодия?

Егор протянул руку к Линде и заправил ей за ушко прядь волос, погладив щёку большим пальцем. Она была так прекрасна в этом тусклом свете, загадочная в своём взгляде, что он не смог сдержать порыв. Линде были приятны его прикосновения, и она была готова навсегда утонуть в них…

– "Лунная соната" – Бетховен.

– Прекрасный выбор. Одна из моих любимых.

Мягко положив пальцы на клавиши, Егор начал играть мелодию, которая с первой ноты вызывала в Линде толпу мурашек. Она закрыла глаза, в который раз пропуская через себя все эти звуки: печаль, тоску, боль и разочарование, но и одновременно надежду. Надежду на то, что одиночество уйдёт, как и страдание, и придёт свобода, которая подарит Линде шанс покинуть клетку. Ноты наполняли комнату, квартиру, стены, душу Линды. Они просачивались в кровь, заменяли кислород, потому что были живыми, потому что в них вкладывали душу. Егор играл с закрытыми глазами, изображал на лице различную мимику. Он сам наслаждался этой мелодией, впадал в эйфорию. Вместе с роялем пела и его душа…

– Ты прекрасно играешь, – прошептала Линда, когда в комнате стало тихо.

Егор молча поднялся с места, взял её за руку и притянул к себе.

– Ты знаешь, что ты удивительная девушка?

– Первый раз слышу…