Линейный крейсер «Михаил Фрунзе»

Кусочек первый: связь с Афинами восстановлена, премьер-министр цел, правительство функционирует. На всякий случай резервные команды собирают в Ларисе и Коринфе. Клио пока остается в Салониках: это второй по размеру промышленный центр страны и единственный, который не парализован бомбежкой. К тому же именно в Салоники прибывает советская помощь… Где же ей еще находиться?

Столице и Пирею досталось крепко, но порт восстановил работоспособность за неделю. Остальное… Три тысячи убитых, сто тысяч бездомных. Большая часть – жители «беженских» кварталов, где дома сносило не попаданием -ударной волной. Второй раз такое врагу не повторить: англичане передали грекам схемы испытанных убежищ, на прочность их проверила немецкая авиация. Их строят одновременно с разбором завалов, обломки разрушенных домов идут в новый бетон – наполнителем. За варварство итальянского флота платить приходится итальянской армии – греки на фронте перестали брать пленных.

В Эпире обстановка напряженная, но не критическая, противник остановлен, силы вторжения вытянуты колбаской вдоль побережья. Греческая армия завершает мобилизацию, в тылу формируются новые дивизии с использованием советской и британской техники. Контрудар – вопрос ближайшего времени. Греки ждут. Чего ждут?

Если взглянуть на театр войны шире, то итальянцы везде топчутся на месте, а в Сомали и Эфиопии даже сдают назад. Англичане тоже вот-вот нанесут удар. От того, кто начнет наступление первым – англичане или греки, зависит, куда противник попытается перебросить резервы. Хорошо бы начать операции одновременно. Идеально – если получится насыпать дуче соли на хвост еще где-нибудь.

На ум немедленно приходят Додеканезские острова. Пока они в руках фашистов, у Греции тыла нет: куда не доберутся вражеские самолеты из Албании, они дотянутся с аэродромов Родоса. С другой стороны, море пока греческое, этим надо пользоваться. Месяц-два промедления – и возможность уйдет.

Значит, грекам операция против островов нужна как воздух. А Советскому Союзу? Большая политика определяется тем, что итальянский дуче попал в безвыходное положение. Будь разгром на море не столь решительным, ему бы гордость не позволила просить о помощи Гитлера. Германского фюрера дуче всегда считал подражателем, прилежным учеником. Вторым. Но у немцев победы, а у итальянцев… Муссолини некуда деваться, придется смирить гонор. Просить – самолеты, дивизии… толковых генералов.

Вопрос: а получит ли он помощь, и, если да, когда и сколько?

И да, и нет.

Нет: потому что кроме Тройственного пакта между Германией, Италией и Японией теперь есть Двойственный, между СССР и Греческой Республикой. Формулировки строго те же, и помощь тоже – только против агрессора, уже идущие войны не в счет.

Чтобы напасть на Грецию, немцам придется одновременно напасть на СССР. Это авантюра за гранью рассчитываемого риска. Безумие , далеко не благородное. Могут на такое пойти нацисты?

Могут и пойдут.

Формально Союз договора с Германией не нарушил. Будь в августе тридцать девятого подписан пакт о ненападении -другое дело, такой договор требует не участвовать в группировках, враждебных другой стороне, и не поддерживать ее противников ни в какой форме.

Немцы такой пакт предлагали, но сами же не захотели расторгать договоры с Италией и Японией.

Итог – пакт о нейтралитете. Обязательство не бить в спину, пока сосед воюет, и только. Дружественные отношения с его врагами не ограничены ничем, кроме вступления в войну на их стороне.

Союз в войну пока не ввязался, исключительно потому, что Италия войну не объявила. Дуче с компанией надеялись, что Союз поспешит объявить ее сам, чем спустит курок «Тройственного пакта» и получит разом два новых фронта, германский и японский. Не дождались, дураков нет.

Разумеется, великие державы после бомбежки своих кораблей не имеют обыкновения молча утираться, но существуют и более оригинальные способы отомстить обидчику, чем прямой удар по зубам.

Один из таких способов и пошел в дело. С первого ноября сорокового года СССР присоединился к акту о ленд-лизе.

Помощь идет исключительно Греции, которая с Германией не воюет, так что буква пакта Молотова-Риббентропа не нарушена. На деле к арсеналу буржуазной демократии присоединился арсенал демократии народной. Теперь за противниками фашистов, Англией и Грецией, словно за господином Гао-теном, стоят и сурово хмурятся две действительно великие державы.

Потому Гитлер не может не напасть.

Ему деваться некуда.

Или бить – или явиться просителем о мире, позволить существование просоветского государства на Балканах. Признать поражение без войны – после польского блицкрига, после триумфов в Норвегии и Франции… Невозможно.

Когда товарищ Сталин выбрал игру по греческому варианту, он от имени страны взял обязательство: принять удар германской военной машины не позднее весны сорок первого. И – выдержать!