Лингус (ЛП)

Я видела, как чей-то лифчик полетел в его сторону и угодил ему прямо в челюсть. Он поднял белье и усмехнулся, а потом бросил его на другой край стола.

Дама позади меня, которая выглядела достаточно взрослой, чтобы годиться мне в матери, закричала во всю мощь легких:

— Я трахаю свою киску пальцами под твои фильмы!

К несчастью для дамы, все в очереди в этот момент замолчали.

Я хотела умереть от стыда за нее.

Очередь двинулась вперед, когда началась раздача автографов и фото на память. Вскоре все снова начали галдеть, вероятно, посмеиваясь над тем, что сказала дама позади меня. Зои и Никки вышли из очереди, подталкивая меня вперед и одаривая разными вариантами улыбки. Зои смотрелась милым ангелочком, а Никки выглядела так, словно думала, как убить Майю.

Мои ноги двигались на автомате, я прижимала DVD к груди, а очередь становилась все короче. В мгновение ока невысокая женщина, стоявшая ранее в очереди, мягко подтолкнула меня к столу.

Я сделала восемь самых крохотных в мире шагов (и да, я передвигалась детскими шагами), чтобы встать перед сорокалетним мужчиной, который смотрел на меня большими карими глазами.

— Привет.

Как идиотка, я просто подтолкнула DVD в его сторону, шепотом пискнув в ответ «Привет».

— Как тебя зовут, милая? — спросил он голосом, который был немного выше, чем я помнила в каждом его видео.

— Кэтрин, через букву К, — сказала я, изображая Стюарта Литтла. Я хотела надрать себе зад за то, что была такой киской.

Эндрю Вуд подписал DVD, вернув его мне с широкой улыбкой, и другая фанатка подтолкнула меня, чтобы получить свой автограф. Все казалось сюрреалистичным пока я бежала к тому месту, где стояли Николь и Зои (последняя мне счастливо улыбалась). Я так долго думала о том, чтобы получить его автограф, а теперь все закончилось, и я окаменела.

— Дай-ка посмотреть, — возбужденно пробормотала Зои, потянувшись к диску, зажатому в моей руке.

— Красавице Кэтрин, — медленно прочитала Николь вслух, а затем перевела взгляд на мужчину и некоторое время наблюдала за ним. — Ты должна была дать ему свою визитку, Кэт. Нам обеим сегодня могло повезти.

Зои издала что-то похожее на писк.

— Ты собираешься переспать с Калумом сегодня вечером?

— Не сегодня. Я иду к Джейсону, Господи Иисусе. За кого ты меня принимаешь? За легкодоступную? — спросила Никки таким тоном, как будто мы были полными идиотками.

Я одарила ее самодовольной легкой улыбкой и кивнула.

— Ну, да.

Глава 9

С подписанным Эндрю DVD, лежащим в моей сумочке, я чувствовала себя на седьмом небе от счастья, когда мы продолжали гулять по выставке. «Красавице Кэтрин». Слова крутились в моей голове, как прекраснейшая заезженная пластинка. Красавице Кэтрин. Красавице Кэтрин. Девушка может к такому и привыкнуть. Мы оставались у палатки еще несколько минут после того, как я получила его автограф, и смотрели, что он написал другим. Судя по всему, я была единственной, у кого было что-то, кроме имени. Моя самооценка поднялась примерно на сто миллионов пунктов, если не больше.

В детстве я была очень неуверенной в себе, как и большинство других детей. Благодаря моему отцу большую часть детства и юности я была сорванцом с очень плохой стрижкой. Когда я была маленькой, мы не купались в деньгах, особенно после смерти мамы. У моих родителей тоже не было братьев и сестер, поэтому я получала мало женской ласки и заботы, не считая учителей. Папа стриг мне волосы каждые несколько месяцев. Позвольте сказать одну вещь — есть причина, по которой стилисты обучаются на косметологов. Даже тогда я знала, что моя неровная челка ужасна, а «каскад» выглядел так, будто его сотворил слепой под дозой опиума. Но я никогда не жаловалась. Я понимала, что мой отец старался изо всех сил. И если катастрофы, которой являлись мои густые, неровные, каштановые волосы, вам недостаточно, то знайте — я унаследовала не самые лучшие черты от моей мамы: щербинку между передними зубами и преследовавшие меня проблемы с весом до достижения половой зрелости. Я всегда была немного странной и неуклюжей, но, к счастью, это единственные две черты, из которых я либо выросла, либо научилась контролировать, благодаря хорошему парикмахеру и брекетам.

Слава богу, я перестала быть гадким утенком сразу после окончания средней школы. Папа называл меня поздним цветочком, а я говорила, что это у Бога такие шутки.

— Калум хочет встретиться со мной, пока мы не ушли, — сказала Николь, печатая что-то в телефоне.

Зои начала ворчать:

— Я устала ходить в этих туфлях, Ник.

— Никто не просил тебя их обувать, — ответила она, указывая на десятисантиметровые красные, со стразами, туфли на платформе, на которых балансировала Зои. Ее туфли, вероятно, весили вдвое меньше, чем она сама.

— Ты же знаешь, что это часть моей работы, — пробормотала Зои, протискиваясь сквозь небольшую группу людей, идущих нам навстречу. Двое мужчин обернулись и с любопытством посмотрели на нее, вероятно, узнав ее короткие черные волосы.

— Выглядеть как стриптизерша? — поддразнила я ее.

Она лишь хмуро посмотрела на меня в ответ.