Лингвистические детективы

Иное (уже вторичное и более узкое) значение имеет слово шалаш в поговорке Милости прошу к нашему шалашу. В ней шалаш выступает уже не как антоним существительного палаты, а как синоним его уменьшительно-ласкательного производного палатка (!) в значении «легкая постройка с прилавком для мелкой торговли». Дело в том, что выражение Милости прошу к нашему шалашу, несомненно, пришло из речи мелких торговцев на ярмарке, зазывавших покупателей каждый к своему шалашу – небольшой палатке или ларьку с товарами (в них нельзя было войти, как, например, в лавку, к ним можно было только подойти).

Такое значение слова шалаш в XVI–XVIII вв. было очень употребительным. Два примера из многих. В писцовых книгах Казани 1565–1568 гг. читаем: Среди площади шалаши, а сидят в них с рыбою с вареною и с пироги с пряжеными и с кисели.

В «Проекте законов о правах среднего рода жителей» 1768 г. находим: Мелочные купцы суть те, которые, не быв в состоянии имети лавки, сидя в прилавках и так называемых окошках и шалашах, мелочные товары, назначенные для торгу им, продают в розницу.

Заметим, что подобное развитие «торгового» значения наблюдается и у некоторых других названий построек. Достаточно назвать слова палатка – 1) «временное помещение из натянутой на остов ткани», 2) «легкая постройка с прилавком для мелкой торговли»; балаган – 1) «легкое строение, предназначенное для временного жилья», 2) «легкая постройка для торговли и зрелищ»; шатер, имеющее в сербскохорватском языке значения «шатер» и «рыночная палатка»; киоск (во французском языке первоначально «садовая беседка»); павильон (исходно лишь «палатка, шатер»).

Как ни кинь – все клин

Этот фразеологический оборот интересен не только по значению, но и по структуре. Образующие его части связаны между собой в единое целое (помимо грамматических и смысловых отношений) с помощью неточной, но очень удачной рифмы. Поэтому в речи он выступает как своеобразное «фразеологическое стихотворение», подобное выражениям типа редко да метко, Федот да не тот, ни ответа ни привета, ни кожи ни рожи, для милого дружка и сережка из ушка и т. п. У фразеологизма как ни кинь – все клин есть вариант куда ни кинь – все клин, возникший независимо, но при тех же самых обстоятельствах.

Значение обоих выражений можно сформулировать так: «выхода из положения нет» (ср. в романе И. С.Тургенева «Новь»: Только от этого мне бы не было легче – и ничего бы не изменилось… Куда ни кинь – все клин!).

По происхождению наши фразеологические синонимы связаны с бывшим ранее крестьянским обычаем при распределении общинной земли кидать жребий. Заметим, что земля при этом (хорошая и плохая отдельно) распределялась малыми долями. В исходном свободном сочетании слов существительное клин значит «самая маленькая мера земли, узенькая полоска поля» (даже меньше осминника, т. е. ¹/₈ десятины, ср. старую пословицу Не постой за клин, не станет и осминника, имевшую обобщенно-метафорическое значение «Уступишь в малом, не будет и большого»).

Это объясняет современную семантику разбираемых оборотов. Ведь действительно выхода из положения нет, если, как и куда ни кинь крестьянин жребий при дележе земли, все равно целого хорошего участка он не получит: достанутся одни клинья.

Заварить и расхлебывать кашу

В заглавии заметки для краткости два оборота объединены. Обычно же они употребляются в речи отдельно и представляют собой антонимы. Ведь заварить кашу значит «затеять хлопотное и сложное дело (иногда даже очень неприятное)», а расхлебывать кашу, напротив, – это «хлопотное и сложное дело распутывать». В рамках одного словесного целого оба эти выражения обязательны лишь в поговорке Сам кашу заварил, сам ее и расхлебывай, т. е. «сам затеял что-либо хлопотное, сам и выпутывайся».

Каково происхождение этих очень употребительных выражений? Почему и откуда появились у них указанные значения (явно образно-метафорического характера)?