Линии любви

— Он делает это все её жизнь. Между ними сильная связь. И то, что в свое время Фрэдэрик намеренно не дал Эйлин свою фамилию, только усилило эту связь. Он сказал, что не сразу понял, почему это происходит. Но, как выяснилось позже, родительские узы может прервать лишь…смерть, но только прервать, потому что никто не силах побороть то, что был дано от природы. Фрэдэрик и сам владеет очень сильной энергией. Он не просто так окончил Визарди. Он действительно очень силен. Именно поэтому он и не дал Эйлин своей фамилии. Он думал, что, отказавшись от неё таким образом, она сможет жить нормальной жизнью, никогда не попадет в Дэвэр, и никогда не станет наследницей всей этой силы. Ему приходится постоянно быть начеку, так как существует множество людей, готовых на все ради этой самой силы. И они не остановятся ни перед чем, чтобы отобрать её и у Эйлин.

О том, что эти люди готовы будут пойти даже на убийство, я говорить не стал, это и так было ясно.

— Вот почему я стал её Хранителем. И пока я рядом, никто не может причинить ей вреда.

— Тогда я ни понимаю, почему в ваших снах, Мэдэлин пытается избавиться от тебя? — спросил Эван.

— То, что по этому поводу ответил мне Фрэдэрик, потрясло меня больше всего. Он сказал, что Мэдэлин Визарди так и не смогла простить Габриэля за то, что из-за него погибла её дочь. Хоть он и не виноват, она все равно считала иначе. Именно поэтому, накладывая свое заклятие о семивековом рождении мальчиков, она также предрекла, что избавить всех от проклятия сможет именно женщина, а ни влюбленная пара, как все мы думали прежде. Вот почему это бремя перешло с самого Фрэдэрика на Эйлин. Он старше моего отца, что объясняет и то, почему бремя не коснулось Аманды. Несмотря на то, что она старше Эйлин на несколько месяцев, её, то есть наш отец не был тем человеком, на ком лежало бремя заклятия.

— Я смотрю, встреча с Фрэдэриком многое прояснила, — сказал Эван. — Однако остаются еще вопросы. Он ничего не знает об Алексис?

— Нет. Только предполагает, что она может быть связана с теми, кто хочет завладеть его силой и силой Эйлин. До наступления совершеннолетия ей ничего не грозит, поскольку все её силы начнут крепнуть уже после. Поэтому даже какое-то время после её дня рождения, она все еще сможет находиться в безопасности. Если верить Фрэдэрику, его противники будут дожидаться момента, когда силы достигнут наибольшей величины, чтобы украсть их.

— Что ты имеешь в виду, говоря "украсть"? — спросила меня Дарси.

— "Убить", — ответил за меня Эван. — Они попытаются её убить. А это значит, что пока они не избавятся от Кристиана, они не смогут навредить и ей.

Я кивнул.

— О, Господи! — прошептала Дарси. — Выходит нам надо придумать, как защитить вас обоих.

— Думаю, лучше подумать о том, кто за всем этим стоит, и пока у нас еще есть время, вывести их на чистую воду, — сказал Эван.

— Фрэдэрик считает, что список таких людей не может быть длинным. Для того, что отобрать и владеть такой силой, за которой они охотятся, они сами должны обладать не малой. Даже обычным выпускникам Визарди такое не всегда под силу. Он уже занимается тем, что выясняет насколько все из них были сильны, но я сомневаюсь, что ему так просто удастся это выяснить. Думаю те, кто хочет большего, никогда открыто не станут демонстрировать все то, на что они в действительности способны.

— Я согласен, надо искать не самых сильных, а тех, у кого могли быть предпосылки таковыми оказаться, — сказал Эван. — Но и это еще не все. Сегодня мы узнали, что Нора — та самая якобы Фета, к которой ходили Аманда и Эйлин, на самом деле не та за кого себя выдавала.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил я.

— Рэбэкка Фэри отправила девчонок к ней. Но, о её существовании не знают даже Хранители Норфилда, — пояснила Дарси.

— А с чего вы взяли, то она не та за кого себя выдавала?

— Эйлин сказала, что она использовала какой-то эликсир, а ты ведь и сам знаешь, что мы ничем таким не пользуемся. Более того, я думаю, что именно этот эликсир и стер линии на ладони Эйлин. А на такое способна только очень сильная магия.

Новость о том, что Эйлин уже была так близко с кем-то, кто желает ей зла, повергла меня в шок. И меня там не было, чтобы её защитить! А вот то, что это дело рук Рэбэкки меня нисколько не удивило. Мне она никогда не нравилась. Не понимаю, как мама могла с ней дружить?

— Думаю, Рэбэкка не просто так часто появлялась в вашем доме, Кристиан, — сказал Эван. — Мне кажется, она специально поддерживала отношения с Амелией, зная, что Фрэдэрик и Патрик никому не говорят о своей связи. Они ничего и не скрывали, но даже ты их никогда вместе не видел, а значит, даже кому-то из Визарди было непросто узнать об их связи. А она постоянно наблюдала за тем, как обстоят дела, как тебя приняли в Дэвэр, как развивается дружба Аманды и Эйлин.

— Ты хочешь сказать, что она могла пойти против Фрэдэрика и делала все это за его спиной, помогая тем, кто хочет его уничтожить? — спросил я.