Линии высоковольтных проводов

Конечно, мандраж был. Больше всего Ларион боялся секса и не хотел пробовать его именно так. Он действительно допускал для себя возможность секса с мужчиной — но в то же время всегда боялся собственных фантазий и, уж конечно, не пробовал их воплощать. Однако именно этот страх Дрейзер и хотел купить.

Печка щелкнула, и, достав из нее сосиски, Ларион принялся неторопливо есть. Сосиски вкусом походили на клей, и Ларион пообещал себе, что наутро первым делом купит человеческой еды.

На секунду в голове промелькнул страх — деньги, кучкой валявшиеся на столе, все еще не казались ему настоящими. Он даже покосился на дверь, невольно представив, что сейчас ворвутся люди Дрейзера и все отберут.

"Он даже не трахнул меня, — со смесью удивления и даже какого-то разочарования подумал Ларион. — Не то чтобы я этого хотел…" — тут же поправился он. Однако разум уже подбросил воспоминания о мощной фигуре мужчины. О прикосновениях его члена к щеке… Это было противно, да. Но он почувствовал и что-то еще. Дрейзер вызывал восхищение, которое Ларион с трудом мог бы себе объяснить. Маска и темнота не позволили разглядеть его лица, но Лариону хватило глаз. Голоса. Сильных уверенных рук, от касаний которых по телу пробегала дрожь.

Вопрос "Зачем ему кого-то нанимать?" не стоял. Ларион отлично понимал, что не каждый согласится ползать на коленях и подставлять под удары зад. И вряд ли Дрейзер захочет ходить по барам, предлагая это разным пацанам.

"К тому же он женат…" — напомнил себе Ларион и обнаружил, что уже какое-то время держит вилку у самого рта, а тарелка давно пуста.

Ларион сморгнул, сунул тарелку в раковину и, на ходу стягивая одежду, поплелся в душ.

Прикосновения горячей воды к распаленной коже отдались жжением, но, стоило Лариону инстинктивно прикоснуться к пострадавшим местам, как он вспоминал, что совсем недавно его касались другие руки. Маленькое девственное колечко обиженно заныло.

Ларион вздохнул и приник лбом к стене, позволяя струям горячей воды обнимать свое тело.

На смену возбуждению пришла усталость, и в одно мгновение он понял, что давно уже дремлет и вот-вот сползет на пол.

Ларион поспешно выключил воду, промокнул кожу полотенцем и вышел. В его квартире была всего одна комната, служившая в основном спальней. Он снимал ее с тех пор, как перебрался в этот город на морском побережье. Холодный город, где люди знали друг друга только в лицо.

Там, где Ларион родился, жизнь была проще и понятней, но, когда отца не стало, налоговые службы конфисковали дом, и Ларион больше не хотел светиться у старых знакомых на глазах. Он решил уехать туда, где его не узнает никто — благо, ему было нечего терять.

Уехать он уехал, но ничего так и не нашел. Вот уже второй год играл с компанией друзей по клубам на разогреве и с трудом наскребал денег, чтобы заплатить за жилье. По привычке он выбрал хороший дом и очень не хотел перебираться в какую-то ночлежку наподобие той, где ютился Том. Отец Лариона не был миллионером, но небольшое состояние имел. По крайней мере, так Лариону казалось до тех пор, пока тот был жив.

Теперь все перевернулось с ног на голову, и по утрам Ларион просыпался с единственным чувством — что весь этот мир, раскинувшийся за окнами, абсолютно ему чужой.

Он забрался в постель и свернулся клубочком под простыней.

Сон настиг Лариона довольно скоро, и в этом сне из темноты на него смотрели карие внимательные глаза мистера Дрейзера.

— На колени, — приказывал тот.

Ларион просыпался, переворачивался на спину и чувствовал, как наливается кровью член. И хотя сон прерывался, чувство, что Дрейзер наблюдает за ним, не уходило.

Ларион прикрыл глаза и опустил ладонь себе между ног. Он не соврал, сказав Доусону, что уже представлял.

До сих пор это всегда был один мужчина, с черными длинными волосами, в такой же кожаной куртке, как у него самого. Он подходил вплотную и трогал его. Расстегивал молнию. Ласкал.

Впервые на ум Лариону пришло другое. В этот раз мужчина стоял у него за спиной, и Ларион чувствовал, как в распаленные ягодицы вжимается крепкий член. Мужчина чуть поддавал бедрами вперед, будто дразнил. Рука его сжимала член Лариона так же, как сейчас он сжимал себя сам.

— Шире колени, — приказывал мужчина. — Я не вижу, что у тебя между ног.

И Ларион послушно раздвинул колени, а рука мужчины сжала его член там, где раньше находилось кольцо. Медленно двинулась вверх.

Горячие губы ласкали его шею возле уха — наяву ничего подобного Дрейзер с ним не делал.

С протяжным вздохом Ларион кончил в ладонь и какое-то время лежал, слушая шум в ушах.

"Я этого хочу, — с удивлением понял он. Подумал и поправился: — Ну, или просто мне любопытно… как это будет… в первый раз".

В одном сомнений быть не могло: теперь Ларион действительно хотел, чтобы в первый раз его взял этот сильный, почти невидимый в темноте человек.

Дрейзер не оставил ему телефона, не сказал, где живет. Ларион даже не знал, принадлежит ли этому человеку дом, где они встречались.