Линия Горизонта (СИ)

…Нет!!! Это все ложь!!! Она не останется в стороне!!! Все это лишь страхи!!! Она проснется в их спальне… И в утреннем свете она увидит его лицо. Он будет снова хмурится во сне. А Саманта проворчит, чтоб хотя бы утром ей дали нормально поспать. Будет язвить Юлиса, иронизировать Антария. Смущаться Даяна, а выйдя из комнаты станет жестким командиром…

…— Нет!!! — крик прокатился по комнате.

Низкий потолок. Грубые стены. Талия некоторое время лежала, приходя в себя после кошмара…

«Инициация!» — вспомнила она.

В теле была противная слабость. Талия с трудом подняла руку. И тут же опустила ее. Сил реально не было.

Лязг. Талия чуть повернула голову набок, чтобы посмотреть. И в этот момент крепкая деревянная дверь открылась. И в комнату зашла Сидзуна Марикас. Женщина подошла к Талии.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она.

— Не… — даже говорить было очень трудно.

Язык с трудом ворочался во рту.

— Очень, — закончила фразу Талия.

— Это пройдет, — ободряюще улыбнулась Марикас. — У тебя болит что-нибудь?

Талия едва заметно отрицательно мотнула головой.

— Уже хорошо, — деловито произнесла Сидзуна. — Ты прошла инициацию. Не без проблем, но теперь все в порядке.

Сидзуна подняла одеяло, лежащее на Талии. Руки девушки, которые лежали поверх, безвольно упали на простыню. Под одеялом Талия была абсолютно голая, но сейчас ее это совершенно не волновало. На девушку накатила полная апатия.

Сидзуна приложила ладонь к солнечному сплетению. Под рукой женщины появилось зеленое свечение. Прикрыв глаза, Сидзуна некоторое время стояла неподвижно. И Талия почувствовала, что стало немного полегче.

— Сильно помочь не могу, — с виноватой улыбкой произнесла Сидзуна.

Сон, словно сайхог, буквально напрыгнул на Талию. Перед взором девушки все поплыло. Последнее, что она услышала, было пожелание от Сидзуны хорошего сна…

* * *

Тот же вечер. Кюйтанэ-Арли

Это было необычное место для беседы двух мужчин. Но пригласил Ари не просто какой-то мужик, а Император. У каждого свои причуды.

Ночь уже вступила в свои права и дорожки освещались светом каммонитовых фонарей. Кстати, оказывается, в фонарях используется в качестве источника света не кристалл, в смысле целый, а порошок, который потом заливают смолой. На порошок этот идут некондиционные кристаллы, треснувшие, бэушные и пыль, которая получается при обработке кристаллов. Мелика рассказала.

Хагер Аассен был в обычной гражданской одежде. Темно-серый строгий костюм и длинное пальто, из кармана которого торчали перчатки.

— А ведь мы с тобой, Аринэль, наедине никогда и не говорили, — произнес Аассен. — Хотя являемся родственниками. А будем еще более… близкими.

— Не думаю, ваше величество, — ответил Аринэль. — Что смогу вас потрясти своим ораторским искусством.

— А тебе и не надо, Аринэль, — произнес император, неспешно вышагивая по дорожке. — Пока. Со временем этот навык придет.

Аринэль был, естественно, в форме Академии. И в шинели.

— Я хотел поговорить вот о чем, — продолжил Аассен. — Империя сейчас переживает очень сложное время. И я думаю, будет еще тяжелее… Особенно для определенной части подданных. Которые, скажем так, привыкли к более высокому уровню жизни. Некоторые из них уже пытались… Противиться грядущим изменениям. Как ты считаешь, можно ли было избежать того, что произошло?

Аринэль ответил не сразу, думая над тем, что сказать.

— Еще дома я читал жизнеописание Кареонуса Вестфолена, — не торопясь, заговорил парень. — По официальной истории он приехал в Даэрон-Мерию после участия в войне Алестис и Дакветор. И уже здесь, в дневнике Терона Аассена, я нашел сведения, что он участвовал не на стороне Алестис. Точнее говорилось, что он воевал на стороне законной власти. Но в этом нет противоречия, тогда законной властью были именно Дакветор.

Теперь Аассен молчал, внимательно слушая Аринэля.

— А ведь получается, что Кареонуса фактически сослали, — продолжал Ари. — Но потом дали средства и силы победить матку. То есть Вестфолен пошел путем созидания, что заметили и достойно оценили. Недавние же действия… некоторых подданных, были направлены на разделение.

— Сейрусы тоже имели перед собой цель возвышения Империи, — напомнил Аассен.

— Простите, ваше величество, но это лишь вывеска, — жестко ответил Ари. — Выделить часть подданных, чтобы они лучше жили за счет остальных подданных — это никак не созидание.

— Это ты говоришь с точки зрения элорина? — поинтересовался Аассен.

— Моя мама — элориннэ, — спокойно согласился Аринэль. — А две моих жены — орчанки. Как и одна из мам. А мой брат женат на дварфке. Но дело даже не в этом.

— А в чем? — спросил император, смотря вперед.