Линия ночи

Две тысячи пятнадцать или две тысячи семьдесят два? И без того неразрешимая задача усложнилась.

* * *

На автомате нагрузив рюкзак припасами, я медленно пошел домой.

Трудившиеся на полях крестьяне снова смотрели мне вслед, удивленные столь резким контрастом скоростей.

Первым делом, придя домой, я взял свой мобильник и положил рядом с трофейным. Разница в датах пять лет. Ну и в том, что мой телефон выглядел получше. Косвенное подтверждение, и весьма жалкое.

Вытащив из трофейного батарею, я осмотрел потертую маркировку. Две тысячи шестой. Еще лучше.

Шерлок Холмс с его кокаиновым из-под полуопущенных век взглядом на мир сейчас бы мне неплохо помог. Но великий сыщик существовал только на электронных страницах книг, терпеливо ожидавших меня в недрах компьютера.

За ним я и потянулся.

К несчастью, и в ноутбуке не оказалось книг или песен, выпущенных ранее две тысячи десятого года. Это касаемо тех, что были датированы. А в большинстве своем они имели лишь название и автора. Или исполнителя. Свойства файлов мне тоже ничего путного не сообщили.

Как и версия операционной системы.

Я разобрал по деталям ноут и чайник. Чего мне это стоило без отвертки, лучше не вспоминать. Но увы…

«Железная» версия благополучно проваливалась. Как, впрочем, и все остальные.

Включив все свои мысленные резервы, я стал перебирать возможные варианты, и через сорок минут интенсивных размышлений пришел к выводу, что единственная возможность прояснить ситуацию – это путешествие в лоно цивилизации. Что на данный момент практически нереально.

И посоветоваться, блин, не с кем! А одному тут и спятить недолго. За все время здесь, я как-то и не скучал, а вот теперь навалилось, словно компенсация за прожитые в спокойствии годы.

Если верить моим догадкам, до того дня, как я отправлюсь в прошлое, оставалось около ста дней.

* * *

Короче говоря, суммируя происшедшее, можно сказать, что обычный распорядок дня нарушился.

Конечно, в любом случае, независимо от того, узнал бы я о временных петлях или нет, результат не менялся – ждать.

Интуиция подсказывала, что ожидание не затянется.

Но пока все это закручивалось в томительную спираль. И чтобы не сойти с ума, теперь уже от ожидания, я удвоил нагрузку.

Удвоил – это не фигура речи. Именно удвоил. Загнанный в тупик мозг с удовольствием откликнулся на новое задание. А тело…

Телу, как показал опыт, было все равно. Все находится в голове. Именно от нее будет в конечном итоге зависеть, как отреагирует организм на непосильные нагрузки.

Мысли о том, что мое тело благодаря крови Дайрона превратилось теперь в совершенный механизм, упали на плодотворную почву – подсознание тоже поверило в это.

Что там сто подтягиваний – я убедил себя, что и пятьсот это не цифра. И на четвертой сотне сбился со счета!

И продолжая механически сгибать руки – перед собой, за головой, как угодно, понял, наконец-то понял, зачем Дайрон отправил меня сюда!

Чтобы я сам пришел к этому.

Просто благословить меня, положив руку на плечо, и сказать, что я теперь не такой как все – этого не достаточно, даже с учетом переданных сил.

Получить частицу Бога в дар, это значит, в первую очередь, правильно распорядиться этим. Вырастить его в себе, как мать вынашивает ребенка.

Чтобы понять, оценить, и знать, чего ожидать.

Не знаю, с какой целью он это сделал – чтобы кто-нибудь встал с ним рядом, чтобы обрести помощника или товарища, а может, в благодарность. Или же вследствие странной случайности.

Или, что вероятнее всего – истина лежала где-то посредине – в вольной комбинации этих вариантов.

Но цели – это цели. Они не всегда совпадают с процессами.

И дар может стать проклятьем. Если, конечно, это действительно дар, а не способность, данная во временное пользование.

Пять лет это немалый срок лишь для человека. Смертного человека. Бессмертному существу, идущему против стремительного течения времени, все равно. И Боги, существа над людьми, не слишком церемонятся при достижении своих, пусть и благих, одним лишь им ведомым целей.

Если под руку попадается подходящий инструмент, не воспользуется им лишь глупец.

Может быть.

Или все проще. И человечнее. А значит, еще есть надежда.

Где-то через час я разжал пальцы побелевшие пальцы. Наверное, больше тысячи подтягиваний.

Или все три. Неважно.

Понадобилось пять лет, чтобы убедить самого себя в том, что размер, как и число, не имеет значения.

И того схваченного за волосы бродягу я вполне мог забросить на верхушку самого высокого дерева.

А ведь на все достаточно было месяца…

До тех пор, пока сами не получим ожог, мы не верим тем, кто предостерегает о горячем.

Опыт ошибок трудных. И гений парадоксов.

Начинал я как раз с ошибок. Может, уже пришла пора становиться гением?

* * *

За эту неделю я сделал больше, чем за пять предшествующих лет. Или за всю жизнь.

И почти не испытывал усталости. Почти – потому что мозг все-таки считал, что отдых необходим.

…Следующие три месяца прошли в прогулках. Просто в прогулках. Когда я понял, что больше тренировки мне не понадобятся.