Линия огня

В пустой дверной проем было видно, что от второго этажа мало что осталось. Несколько попаданий из РПГ обрушили угол здания и часть фасадной стены. Возле двери валялось исковерканное ударной волной тело в экзоскелете. Осторожно высунувшись из-за дверного косяка, я зафиксировал еще два трупа: один поймал несколько пуль из гаусса, второй был наполовину засыпан обрушившейся стеной - из-под завала торчали только неестественно вывернутые ноги в тяжелых башмаках, поэтому было невозможно определить, погиб ли он при взрыве или кусками бетона засыпало уже остывающий труп с пробитой пулей грудью.

Еще двое монолитовцев были живы. Одного швырнуло ударной волной через всю комнату, и он теперь слабо шевелился в углу, пытаясь отщелкнуть пластиковое забрало шлема, изнутри залитое густой кровью. Второй уже снова занял огневую позицию у окна, хотя и ему явно здорово досталось.

– Эй, Боров! - негромко окликнул я.

Монолитовец неуклюже, с трудом оглянулся. Шлема на нем не было, левый глаз оказался перечеркнут свежим кровавым шрамом, на лбу запеклась кровавая корка.

– Мать твою, - тихо произнес он, глядя в дуло моего АКМК. - Вот это встреча.

– Я тоже рад тебя видеть, - сказал я. - Где девушка?

– Там, в комнате… - Боров попытался махнуть рукой в сторону лестницы, но я дернул стволом, предупреждая его движение.

– Гаусс положи, тварь.

Боров сморщился, словно от зубной боли.

– Хемуль, послушай меня, - проговорил он. - Они сейчас снова будут штурмовать…

Патогеныч подобрал валявшийся на полу гаусс. Повертел в руках, бросил к стене: винтовка оказалась повреждена взрывом. Подобрал другую. Скользнул мимо монолитовца к выбитому окну, осторожно выглянул наружу.

– Гаусс на пол! - с ненавистью рявкнул я прямо в лицо Борову.

– Хемуль, семь человек, - сказал Патогеныч. - Это только те, кого я вижу.

– Надо отстреливаться, - снова забормотал Боров. - Нельзя, чтобы они убили девушку. Нельзя, чтобы она им досталась…

– Да что у вас тут происходит, придурки, мать вашу!… - в сердцах рыкнул Патогеныч. - Какого черта вы друг друга режете?!

– Гусь, держи нашего приятеля на мушке, - распорядился я. В отличие от Патогеныча, мне совершенно неинтересно было, что происходит: если монолитовцы режут друг друга, значит, так надо. Нам это только на руку. - Если через десять секунд не бросит винтовку, вышиби ему мозги, пожалуйста. Душевно тебя прошу.

Сам я, пригибаясь, снова выскользнул в дверной проем. Ткнулся в соседнее помещение. Боров не обманул - Динка действительно была там: связанная по рукам и ногам пластиковыми наручниками, она лежала на бетонном полу, припорошенная бетонной пылью, и настороженно смотрела на меня.

Я бросился к ней. В глазах ее мелькнула сумасшедшая радость, когда я двумя взмахами «Боуи» распорол на ней путы, а потом крепко прижал ее к себе - такую теплую, удивительно мягкую и податливую даже в защином комбинезоне, невероятно любимую…

– Я знала, что ты меня не бросишь, - горячо зашептала она мне, - я ведь знала, черт, знала, что ты вернешься за мной, проклятое мясо…

Я поспешно обшарил ее всю - нет ли каких-нибудь повреждений или переломов. Но, кажется, взрывная волна сюда не докатилась. Потом осторожно снял мизинцем с ее щеки непрошеную слезинку.

– В ушах не звенит, красавица?… Ну и хорошо. Теперь все будет хорошо, - сказал я и сам поразился тому, насколько уверенно прозвучал мой голос. - Сейчас домой поедем…

Словно возражая мне, в соседней комнате, где я оставил бродяг, хором взвизгнули гаусс-винтовки. Я снова метнулся туда и на пороге услышал вопль Патогеныча:

– Они пошли на штурм!…

Все, кто еще был жив в этом полуразрушенном помещении, приникли к окнам и лупили вниз из гауссов - даже тот паренек-монолитовец, который оказался искалечен взрывом. Сейчас нам было не до разборок и выяснений: противник у нас на данный момент общий, а дальше поглядим, как разруливать ситуацию.

Динка осторожно выглянула из-под моего локтя, и я с досадой пихнул ее назад.

– Хемуль! - заорал Патогеныч, краем глаза заметив меня. - Бери девчонку в охапку, собака, и немедленно мотайте оба отсюда!

– Куда?! - взвыл я.

– Да куда хотите! Долго мы их сдерживать не сможем!… - Дождавшись, пока его винтовка накопит необходимый для выстрела электрический заряд, Патогеныч высунулся в окно, молниеносно выцелил одного из нападавших, выстрелил и тут же спрятался в простенке; снаружи в стену здания напротив его головы с гулом ударили две или три крупнокалиберные пули. - Быстрее! Хемуль, пойми: если мы сейчас попытаемся уйти все вместе, монолитовцы тут же займут здание и просто расстреляют нас в упор!

– Внизу охладитель, - прохрипел Боров. - Ну, такая решетчатая штука. И охладительный бассейн. Там на дне должен быть слив и дренажная труба. Воды давно нет. Можно выбраться…

– Твою мать, Боров, родной, - проговорил я. - Ты же меня чуть в расход не пустил. А теперь спасаешь? Что-то воняет твой совет, как слепая собака.

– Я не тебя спасаю, - пояснил Боров, не отрываясь от прицела. - Нельзя, чтобы ее убили. Нельзя, понимаешь? Уведи ее отсюда, Хемуль. А мы тут пока… - Он выстрелил вниз.