Линия разлома

От нечего делать он стал вспоминать своих друзей. Первым на память пришел Сашка Стешко. Программист, владелец небольшой фирмы, работающей на Европу, – он тоже думал, что будет все нормально. Ушел он в Луганске, ушел, как мужик, – с гранатометом в руках.

Они никогда не говорили «погиб». Только – ушел.

Во имя всего святого, что надо сделать для того, чтобы мирный мужик взял в руки граник и встал на пути танка?

Теперь они, конечно, были умнее. Граники сменили мины и фугасы, автоматы и ружья – снайперские винтовки. Пацаны в лагерях – закончат дело. Как сказал Дед – лучше совсем не жить, чем жить под фашистами.

Смеркалось…

Ночью над деревней едва слышно загудели моторы. Два – а может быть, и больше – мотодельтаплана, засечь и перехватить которые не могли даже новейшие, висящие на дирижаблях радары, – закружили над деревней, ища посадки. Он вышел в поле, когда-то плодородное, а ныне заросшее травой, включил фонарик, закрутил им над головой, потом положил, обозначая направление посадки, и отбежал в сторону.

Мотодельтаплан, рабочая партизанская лошадка, пошел на снижение, запрыгал по невидимым в траве кочкам. Второй, бурча мотором, кружил в ночном небе, скорее всего – там стрелок. Нельзя недооценивать эту штуку – стрелок, с разворотистым, легким, скорострельным автоматом или ручным пулеметом, наделает дел. Они так на волков охотились, чтобы отработать навыки. Еще в Казахстан ездили, тоже стреляли в степи волков и браконьерили сайгу…

Стрелок неуклюже побежал за дельтапланом, на подходе его осветил тусклый свет фонарика, поставленный на минимальную яркость.

– Кто?

– Кубинец.

– К кому?

– Мудрому викингу поклон.

«Водитель кобылы» опустил автомат. Он был экипирован по последнему слову – ночной монокуляр и лазерный прицел на автомате с видимым и невидимым лучами – для стрельбы с воздуха просто отличная штука. Впрочем, военные летчики молодой Новороссии считались элитой, снабжение было – соответствующее.

Они руками переставили мотодельтаплан, повернув в обратную сторону, – на взлет. Летчик, занимая место, поинтересовался:

– Вес сколько?

– Около сотки.

– Давай назад, пристегнешься – хлопни. Винтарь выбрось.

– Сам-то понял, чо сказал?

Кубинец знал, что максимальная нагрузка мотодельтаплана – сто двадцать. Хотя ни один «водитель кобылы» на максимуме взлететь не согласится, будет мозги морозить.

– Давай, пошел. Не тормози.

Мотодельтаплан неспешно пошел разгоняться по полю, прыгая намного меньше – потом грузно, как раскормленный гусь, оторвался от земли и начал неторопливо набирать невеликую свою высоту – над Ненькой выше сотки не ходили. Под пятой точкой проскочила дорога, по которой он приехал в село, одиноким жуком по ней ползла фура, высвечивая себе путь дальним светом. В воздухе – световым мечом джедая метнулся луч – стрелок второго дельтаплана лазером указал направление, и «водитель кобылы» согласно мигнул фонариком. Кубинец подумал – не стоит ли в качестве алаверды расстрелять наблюдательный аэростат над границей, там на нем оборудования на пол-ляма – но по здравом размышлении решил этого не делать.

Смелых и старых партизан не бывает. Бывают или смелые, или старые. И со спецназом, кстати, та же самая ерунда.

В общем – домой…

В этот момент – что-то просверкнуло перед глазами, и Кубинец почувствовал, как аппарат разваливается на части…

Информация к размышлению Документ подлинный /перевод автора книги/

>> Как коренной украинец могу уверенно заявить, что украинизация Крыма, Донбасса, Харькова, Одессы, Николаева, Херсона, Кривого Рога, Днепропетровска, Запорожья, Кременчуга и иных русскоязычных мест возможна лишь при помощи тоталитарной военной диктатуры, репрессивными методами. Только если защитникам двуязычия выбивать зубы прикладами автоматов, если за такие действия: http://slovoor.info/SO41/St41Nah.htm будут расстреливать украинофобов на месте, без суда и следствия.