Линия соприкосновения

– Так ведь он дальний внеземельщик. Других там обычно не держат, – ответил Ричард. – У них ноги, руки отруби, они зубами за жизнь цепляться будут. И взаимовыручка у них на уровне подсознания работает. Железные ребята, что и говорить.

Помолчали. Айво последовал примеру напарника, снял с плеч накидку, бросил ее на скамью и посмотрел на Сноу:

– Ну, что, высох, спецагент?

Сноу привстал и стал ощупывать куртку и брюки.

– Сыровато… Давай минут десять еще посидим. Ты мне вот что скажи, наука: что означает совместимость двух наших артефактов?

– Это значит, что они являются составной частью единого целого, – ответил швед. – Но это так – предположение, не больше.

– А это целое состоит всего из двух частей?

– Ричи, полковник, как ты помнишь, тоже задавался этой мыслью. Он считает, что частей больше, чем две.

– Помню, но он практически ничем не может это подтвердить. Говорил лишь о том, что другие астронавты, якобы в разговорах с ним, делали какие-то туманные намеки…

– Вот именно, Ричи – туманные намеки. А если все эти намеки лишь разыгравшаяся буйная фантазия нашего космопроходца Джонсона? Что тогда? Ты, наверное, уже спишь и видишь, как мы летим на планету Желтый глаз, находим там еще кучу артефактов и с триумфом возвращаемся…

– Айво, умерь свой пыл. Что это тебя разбирает, перенервничал?

Блумберг помолчал, потом произнес:

– Извини… Но больно гладко всё получается. Нашли Шар, потом сразу наткнулись на Параллелепипед, следы ведут на Желтый глаз…

– Ничего не гладко, Айво, окстись! Посмотри на дело с другой стороны. В квартире Добровольского явно кто-то побывал и сломал карниз, в подъезде на Пасси нас поджидали и отобрали мемори-кристалл, здесь нас смыло волной…

– Ты считаешь, что и это подстроено? – усомнился Блумберг.

– Очень вероятно. Просто не рассчитали чуть-чуть. Наверное, думали нас выгнать из дома, а получилось вот как… Кстати, пока я тебя искал на берегу, мимо меня пронеслось что-то очень напоминающее байкфлаер.

– В такой шторм? Сомнительно.

– Знаю. Тем не менее что-то пролетело, я видел. И это не были спасатели.

– Почему?

– Они бы зажгли прожектор. А этот… это пролетело в полной темноте.

Айво встал, одернул мятую влажную куртку и скептически осмотрел себя:

– На прием к королю Нидерландов в таком виде, конечно, не пойдешь, а полиция, будем надеяться, отнесется к нашему внешнему виду снисходительно. Идем?

Детективы попрощались с медиками и вышли на тускло освещенную аллею. Ветер по-прежнему задувал с севера и неистово раскачивал верхушки деревьев. Под ногами хрустели и мешали идти обломанные ветви, содранная кора и вывернутый мокрый дерн, противно налипавший на ботинки. При такой погоде нечего было и думать лететь на флаере. Автопилот вряд ли сочтет погоду летной, а если и решится подняться в воздух, то риск попасть в катастрофу очень велик, несмотря на все системы безопасности. И тут Сноу вспомнил: Мономагг, заброшенное, но по-прежнему действующее чудо конца ХХI века!

Мономагг, или, иначе – система ММГ, это доведенное до совершенства и распространенное на всю планету метро. Составы способны разгоняться до 800 километров в час и даже более. Для достижения таких скоростей в замкнутом пространстве туннелей разработали специальную систему, создающую частичный вакуум, чтобы уменьшить до предела сопротивление воздуха. Разреженная до уровня 25–30 километров над уровнем моря атмосфера внутри трубы позволяла вагонам магнорельса достигать и скоростей, превышающих тысячекилометровый барьер. На трансатлантических, тихоокеанских, североморских и других протяженных трассах такие скорости являлись почти нормой. Туннели для мономаггов прокладывали практически всегда по прямой, избегая поворотов, а уж если это было невозможно, то они проектировались с минимальным изгибом и соответствующей угловой параболикой, для прохождения на полной скорости. Однако с бурным развитием индивидуального и доступного флаертранспорта, ни автомобили, ни Мономагг не смогли выдержать конкуренции. Первые были в подавляющем большинстве сданы на переработку, за исключением суперкаров и коллекционных машин, а системой ММГ просто постепенно перестали пользоваться и забыли. Но, как это ни странно, ни у кого не поднялась рука отключить суперкомпьютер «Фарадей», обслуживающий всю мировую сеть Мономагга и не допустивший ни одного серьезного сбоя или аварии за все время эксплуатации системы. И все же, нет-нет частенько какая-нибудь артерия системы оживала и разгоняла до бешеной скорости когда любителей острых ощущений, когда группы школьников, изучающих историю науки и техники, когда студентов транспортных вузов, а когда таких как Сноу и Блумберг, которым необходимо срочно переместиться, а погода не позволяет… Однако на 95 процентов система ММГ бездействовала, хотя и была готова в любой момент заработать с полной нагрузкой – все необходимые технические работы проводились в срок и в полном соответствии с регламентом.