Линия жизни

Наполни мои руки твёрдостью, взор — ясностью, сердце — отвагой, разум — чистотой, а душу — спокойствием.

Дай храбрость говорить правду, дай силу помочь слабым.

Направь меня и не оставь в радости и горести.

Позволь служить Тебе и лилим до последнего вздоха моего или моих врагов.

Защити от Тьмы внешней и от дурных помыслов внутренних.

От века и до скончания времён — да будет так!

Первая села на высокий каменный трон, положила руки на массивные подлокотники и обвела взглядом садящихся обратно людей.

— Братья и сёстры, — негромко произнесла жрица. — Ситуация на фронтах борьбы с неверными по-прежнему тяжела.

В центре амфитеатра повис полупрозрачный объёмный шар, изображающий нашу планету. Россыпи зелёных и алых огоньков и линий обозначали текущую расстановку сил в Вечной войне.

— Доблестный Татенен с божественной помощью Владычицы и собранного местного ополчения смог задержать наступающих с Равнинной Земли неверных. Однако угроза нашим южным рубежам всё ещё остаётся — Красная Земля перебрасывает подкрепления и готовит новые атаки.

Объёмная карта замедлила своё вращение, усилив перемигивание красного и зелёного в районе Южных островов, которые от Равнинной Земли отделяли только лишь неглубокие проливы.

— Доблестный Хепри! — Первая слегка возвысила голос. — Вы отправитесь на помощь доблестному Татенену вместо со своими легионами. Ваша задача усилить оборону южного побережья Мангараи и воспрепятствовать возможной высадке морского десанта.

— Сиятельная, — со своего места поднялся невысокий мужчина лет тридцати с короткими светлыми волосами. — Мои легионы три цикла не выходили из боёв на Рассветных островах и ещё не закончили переформирование…

— Это мне ведомо, — в голосе жрицы проскользнули нотки металла. — Но ваши войска ближе всего к Мангараи. Мы не можем ослабить другие фронты.

— Как прикажете, сиятельная, — Хепри слегка поклонился и сел на место, но в его голосе отчётливо промелькнуло раздражение.

— Наибольший приоритет Капитул сейчас отдаёт продолжению наступления на Чёрной Земле, — продолжила тем временем Первая. — Мы будем вести его до тех пор, пока не падёт главный оплот неверных в этом регионе — Колыбель.

Теперь шар-карта показывал, как зелёные стрелки, переправившись через Узкое море, глубоко врезались в территорию неверных в северной части Чёрной Земли. Одна стрелка повернула на юг, двигаясь к истокам Великой Реки, а две другие продолжали идти по равнинам.

— Доблестная Мафдет! Вы со своими Степными всадниками должны будете подкрепить силы доблестного Себека и доблестного Мина.

— Как прикажете, сиятельная, — со своего места поднялась высокая девушка лет двадцати с заплетёнными в косу иссиня-чёрными волосами, прикладывая сжатый кулак правой руки к груди. — Клянусь Лилит, мы войдём в Колыбель до того, как на деревьях упадут листья!

— Также Капитул по просьбе Летописцев считает нужным провести разведку боем на дальнем севере, — продолжила свою речь Первая. — Активизация деятельности неверных в данном секторе внушает опасения возможностью подготовки удара в район Внутреннего моря. Доблестный Сет!

Помимо собственной воли я поднялся на ноги и приложил сжатый кулак к груди.

— Возьмёте с собой не более двух когорт, — пристальный взгляд алых глаз изучал меня. — Остальные свои войска на время операции передадите под командование доблестной Нефертари.

— Слушаю и повинуюсь, сиятельная, — отчеканил я.

* * *

…Я перевернулся на бок, пробурчал что-то маловразумительное и решил досмотреть сон. Увы, но это у меня не вышло.

Глава 7. Имаго

— …Щепоточку этого… — напевала Лэнгли, засыпая разнообразные порошки в аппетитно шкворчащее на сковороде нечто. — Щепоточку вот этого… И ещё щепоточку этого…

— Слушай, Аска, в прошлый раз эти щепоточки вышли всем боком, — мрачно произнёс я, натирая на тёрке редьку для салата. — Ты уверена, что в жаркое нужно класть все эти приправы?

— Обожаю острое, — заявила девушка. — Обожаю острое, жареное и солёное.

— Это вредно.

— Подумаешь.

— Вредно для фигуры, — пустил я вход безжалостный довод.

— Неправда, — не слишком уверенно произнесла немка. — Для фигуры вредно только сладкое и мучное, а я это как раз и не ем. И вообще, я растущий организм! Мне нужно хорошо питаться!

— Слышь, организм, смотри вширь только не начни расти, а то в контактную капсулу перестанешь помещаться.

— Знаешь, Синдзи, — задушевным голосом сказала Аска, беря в руки нож. — Очень неразумно говорить такое девушке, у которой в руках острый нож…

— А у меня в руках тёрка, — не испугался я. — Ею можно бить, а можно и тереть. Для друзей — редьку и морковку, для врагов — их же лица.

— Маньяк. Заканчивай уже болтать и иди накрывать на стол.

— Уже бегу, майн фюрерин! — весело ответил я и добавил уже без лишнего веселья. — Как нога?

— В порядке, — Аска крутанулась на подвёрнутой ноге вокруг своей оси, мотнув шикарной рыжей гривой. — Танцевать могу хоть сейчас, а завтра и пинаться смогу.

— Вот бы завтра не наступило…

— Давай, давай, пошевеливайся! — Лэнгли скорее наметила, чем на самом деле отвесила мне пинка.