Линия жизни. Книга вторая

Вопрос с оформлением самих вагонов я решил довольно просто, приняв на работу по совместительству художников двух троллейбусных и одного трамвайного депо – Южного. Надо сказать, что с мастером кисти и валика из Орджоникидзевского - Виктором Шестериковым и семейной парой из Южного – Волошиными, Евгением и Ольгой, мне здорово повезло! Со временем я перетащил их на постоянную работу. А вот искусника из Октябрьского депо через некоторое время пришлось лишить приработка, виной чему был, конечно же, «дядюшка Бахус».

Но имелась ещё одна проблема…

Людка, для остальных – Людмила Петровна, или кадры решают всё

Об уменьшении документооборота твердят постоянно, но со временем он лишь неуклонно растёт. Да оно и понятно: как иначе вышестоящее руководство сможет доказать собственную значимость и управленческую эффективность? А у меня есть один недостаток… Нет, вообще-то их, конечно, гораздо больше, но этот – особенный: не люблю заниматься бумаготворчеством, заполнением бюрократической макулатуры.

Учитывая данный аспект, начальство постоянно выделяло мне в помощь легкотрудницу, благо, среди женщин-водителей таких - накануне декрета - было немало: хватало не только для собственных нужд, но и на «экспорт» - делились с гаишниками, у которых бланков и отчётов было не меньше нашего. Обычно я обучал помощницу правилам ведения документации, а сам только проверял и подписывал. Теперь же договорами, актами, отчётами, короче, всей канцелярщиной, которая по мере увеличения объёмов росла всё большими темпами, приходилось заниматься самому, и это обстоятельство чрезвычайно меня напрягало. Но вопрос счастливо разрешился сам собой.

Людка появилась в моей производственной деятельности давно - в период, когда я работал главным инженером Орджоникидзевского депо.

Как-то утром, перед планёркой, Сычёв попросил меня зайти.

Перед директором, комкая в руках шапчонку, примостился на краешке стула водитель УАЗика Серёжа Бесхлебный. Да, вот такая фамилия, подчёркивающая полную бескорыстность этой семьи, а, может, лишь её части. Рядом с Сергеем, скромно потупив глазки, сидела рыженькая девица. Поскольку и сам Серёга был той же масти, я решил, что они - родственники.

- Вот, Вадим Михалыч, - так называл меня Сычёв, а следом за ним и всё депо, - Серёжа привёл свою сестру. Хочет, чтоб она работала у нас: у тебя же, кажется, освобождается место?

- Ну, да, Виола Ананьева уходит: нашла работу ближе к дому. Да и зарплата выше, чем у нас в техотделе. Но на это место уже есть желающие: Прасковья Ивановна, инженер по технике безопасности, просила перевести её на должность техника. Возраст. Да и работа попроще…

В действительности я полагал, что виной тому не возраст, а мой непростой характер. С другой стороны, должность инженера по технике безопасности и в самом деле весьма и весьма хлопотливая.

- Вот, - подхватил Геннадий Александрович, - а у Людмилы Петровны, - он ободряюще кивнул брату с сестрой, - и образование соответствующее, и опыт работы. В «Метрострое» она работала начальником отдела кадров.

Я удивился. В то время метро в городе только начали строить. Основные кадры подтягивались со строительства ташкентского метрополитена следом за директором Семёновым. Дело было новое, перспективное. Должность – приличная. Да и зарплата, наверное, тоже. Что же у неё там не заладилось?

Ну, да всё равно нужно было подыскивать человека, а тут вопрос решается сам собой. Ладно, поработаем - увидим.

Ждать долго не пришлось. Вскоре я понял, что всему виной – неспокойный характер моей новой подчинённой. Как он ей достался: перешёл вместе с генами, или воздушно-капельным путём - не знаю.

Дело в том, что Людка была, да и остаётся, родственницей Жданова, пусть и дальней. Да-да, того самого Андрея Александровича Жданова, первого секретаря Ленинградского обкома ВКПб, который долгое время был главным идеологом советского государства, другом Сталина, "бомбил" Ахматову и Зощенко.

Во время войны мама Людмилы, в то время, конечно, никакая ещё не мама, а молодая девушка - то ли двоюродная, то ли троюродная сестра Жданова - была эвакуирована из Ленинграда в Свердловск, где и осела, выйдя замуж и родив троих детей: двух дочерей и сына. Но из всех троих настоящей коммунисткой получилась именно Людка.

Она была не из тех, кто на собраниях скромно отсиживается в заднем ряду, и не из тех, кто громче других декларирует партийные идеи и заповеди, сам им не следуя. Людка и думала, и жила по-коммунистически, поэтому, столкнувшись в метрострое с нарушениями трудового кодекса, встала на дыбы, и сразу же была вынуждена искать новое место работы.