Линкольн

Шахтеры, изыскатели, шулеры и золотоискатели территории Невада, насчитывавшей 26 тысяч избирателей, пожелали стать штатом и вступить в Союз. Населению пустынных земель Невады понравилась идея посылки в Вашингтон одного конгрессмена и двух сенаторов. Шестьдесят пять процентов избирателей там были республиканцами.

Как-то Линкольн посетил помощника военного министра Чарльза Дана. Президент сказал ему, что правительство решило внести в конституцию поправку, запрещающую рабство; это было не только актом, изменяющим внутригосударственную политику, но и важным военным мероприятием, равным появлению на поле боя свежих армий численностью по крайней мере в миллион человек. Принятие такой поправки требовало одобрения трех четвертей общего количества штатов. Невада как штат могла быть в числе тех, кто выскажется за поправку. Дана цитирует слова Линкольна: «Легче признать Неваду штатом, чем мобилизовать миллион солдат».

24 февраля 1864 года сенат подготовил билль, санкционирующий учредительный съезд Невады в первый понедельник июля для объявления от имени народа о принятии конституции Соединенных Штатов и о формировании правительства штата. В течение всего марта билль не ставился на голосование, так как Стивенс, руководитель фракции республиканцев, не мог собрать необходимого большинства голосов.

Линкольн снова зашел к Дана и сказал ему:

— Меня очень беспокоит результат предстоящего голосования. Билль нужно утвердить на следующей неделе. У нас очень мало времени. Есть три члена конгресса, они ваши приятели, и поэтому вам лучше всего с ними переговорить.

— А если они чего-нибудь потребуют? — спросил Дана.

— Это не имеет никакого значения, — ответил президент. — Чего бы они ни потребовали. Перед нами альтернатива: либо этот билль принимается, либо мы вынуждены будем набрать еще миллион рекрутов, а может быть и того больше, и воевать неизвестно сколько времени. Вопрос стоит так: либо еще три голоса, либо новые армии.

— Хорошо, сэр, но что мне сказать этим джентльменам?

— Сам не знаю, но что бы вы им ни обещали, я сделаю.

Дана вызвал этих конгрессменов и поговорил с каждым из них с глазу на глаз. Первые два пожелали получить должности сборщиков налогов.

— Эти должности — ваши, — сказал Дана.

Третий потребовал должность в таможне с годовым окладом в 20 тысяч долларов. Конгрессмен был убежденным демократом, но готов был принять эту должность из рук республиканца.

— Вы хотите именно эту должность?

— Да.

— Она ваша.

— Я понимаю, что вы, конечно, обещаете это не от своего имени?

— Н£т. Я говорю от имени президента.

Таким образом необходимые голоса были добыты, и билль стал законом. Точное количество голосов «за» и «против» нигде не было записано и даже не отмечено в «Конгрешнл рекорд» то ли по недосмотру клерков, то ли по указанию свыше.

Хэй в декабре беседовал с президентом о политической реконструкции во Флориде и о возможности привлечь там одну десятую всех избирателей штата, готовых поклясться в верности Союзу и быть зарегистрированными в клятвенной книге в качестве граждан США. Генералу Гилмору, в чьем военном округе находилась Флорида, Линкольн написал, что он присвоил Хэю звание майора армии и что Хэй с клятвенными книгами и бланками удостоверений о гражданстве выезжает к Гилмору и изложит ему общую точку зрения президента по вопросу о преобразовании Флориды в лояльный штат.

В Джэксонвилле, штат Флорида, Хэй прочитал построенным в ряды военнопленным объявление президента об амнистии. Затем Хэй объяснил, что, если они поставят свои подписи в клятвенной книге, им выдадут соответствующие удостоверения и разрешат разойтись по домам. Они охотно ставили свои подписи — война им надоела.

И тут пришло ужасное сообщение. Генерал Трюмэн Симур, кадровый военный, имея под своим начальством 5 500 солдат, разыскал отряд конфедератов примерно такой же численности, занимавший прекрасную позицию на реке Оласти, и завязал бой. Союзные войска потеряли 1 800 человек, конфедераты — половину этого. Выяснилось, что потерпевший поражение Симур выступил вопреки приказу Гилмора.

Теперь Хэю стало труднее находить конфедератов, желавших стать лояльными юнионистами. Некоторые военнопленные уже заявляли, что они не считают себя раскаявшимися бунтовщиками. Надежды Хэя на вербовку 10 процентов избирателей, необходимых для создания правительства штата, постепенно таяли.

Со всех сторон на Линкольна посыпались обвинения в том, что вся эта махинация придумана президентом для того, чтобы заполучить на выборах несколько дополнительных голосов в свою пользу. В особенности изощрялись нью-йоркские газеты «Геральд» и «Уорлд». «Геральд» вопила: «Цена трех голосов в пользу президента! Одна тысяча жизней!»