Линкор «Шарнхорст»

Ярость Адольфа Гитлера была беспредельна. Его тщедушное тело трясло. Он шумно и бессвязно разглагольствовал и стучал кулаками по столу. Он встретил Новый год в хорошем настроении, несмотря на то, что из Сталинграда поступали все более мрачные сообщения — приближался полный разгром Шестой армии фон Паулюса. Высокопоставленным нацистским бонзам и высшим генералам, которые приехали в Растенбург, чтобы поздравить фюрера с Новым годом, он с воодушевлением сообщил, что их ждет приятный сюрприз. Рано утром карманный линкор «Лютцов» и тяжелый крейсер «Хиппер», в сопровождении шести эсминцев, атаковали слабо прикрытый конвой на расстоянии 50 миль к югу от острова Медвежий. В воспаленном воображении Гитлера Северная Норвегия по-прежнему представлялась местом, где решается исход войны. Он считал, что союзники откроют второй фронт именно на Севере и что именно здесь произойдет решающее сражение. Поэтому он лично следил за подготовкой операции «Регенбоген» («Радуга») и требовал, чтобы его держали в курсе всех событий.

Хорошее настроение Гитлера объяснялось полученными им сообщениями о ходе операции. Еще в 9.30 командир боевой группы вице-адмирал Оскар Кумметц доложил о том, что «вступил в бой с конвоем». Через два часа прислал новое сообщение, в котором говорилось, что вблизи от торговых судов английских крейсеров нет.

Командир подводной лодки U-354 капитан-лейтенант Карл-Хайнц Хербшлеб наблюдал за боем через перископ, арктическое небо, черное, как тушь, периодически озарялось вспышками от выстрелов тяжелых орудий. В 11.45 он дал радиограмму:

«СУДЯ ПО ТОМУ, ЧТО Я ВИЖУ, СРАЖЕНИЕ ДОСТИГЛО ПИКА. ВОКРУГ СПЛОШНОЕ ЗАРЕВО».

В ставке Гитлера «Вольфшанце» (Wolfsschanze — «Волчье логово»), расположенной в глубине прусских лесов, оба полученных сигнала могли истолковать только так, что Кумметц уже завершает уничтожение конвоя. Это предвещало громкую победу, о которой Гитлер намеревался сообщить немецкому народу в ознаменование Нового года.

Однако по мере приближения ночи Гитлер начал испытывать все усиливавшуюся тревогу. Радиограмм больше не было, и казалось, что над Ледовитым океаном нависла завеса молчания. Офицер связи Кригсмарине вице-адмирал Теодор Кранке делал все, чтобы успокоить терявшего терпение фюрера.

«Кумметц наверное объявил режим радиомолчания в эфире, чтобы не выдавать свое местоположение,

— говорил он. —

В районе могут оказаться сильные морские соединения противника. Как только он доберется до берега и окажется в безопасности, мы наверняка получим хорошие новости».

Однако этого было недостаточно, чтобы успокоить Гитлера. Вместо того чтобы отправиться спать, он беспокойно ходил взад и вперед в своем кабинете. Рано утром агентство «Рейтер» опубликовало лаконичное заявление Адмиралтейства о том, что немецкая атака отбита, а конвой благополучно прибыл в Мурманск. Сдерживавшаяся до этого ярость Гитлера выплеснулась наружу. Он тут же сорвал злость на подвернувшемся под руку Кранке и потребовал немедленного и исчерпывающего объяснения. Он кричал, что больше не доверяет своим адмиралам и что они умышленно скрывают правду от него.

Британское сообщение об исходе боя соответствовало действительности. «Лютцов» и «Хиппер» в самом деле обнаружили конвой, однако Кумметц, вынужденный учитывать требования по соблюдению скрытности своего местоположения, действовал слишком медленно и нерешительно. Указания по проведению операции, одобренные Гитлером, запрещали ему «рисковать» эсминцами. Более того, адмирал Отто Клюбер, командовавший действиями флота на Севере, еще раз подтвердил этот приказ, прислав радиограмму непосредственно во время боя:

«НИКАКОГО НЕОПРАВДАННОГО РИСКА».

Кумметцу было далеко до Нельсона, и поэтому все приказы он выполнял буквально. Когда капитан Шербрук, командир британского отряда сопровождения, смело повел свои корабли в атаку на оба крейсера, ведя по ним сильный артиллерийский огонь, Кумметц отступил. Англичане потеряли эсминец «Акейтс» и тральщик «Брэмбл», несколько других кораблей получили повреждения, но сам конвой проследовал дальше. И когда корабли дальнего эскорта, крейсеры «Ямайка» и «Шеффилд», наконец подошли к месту боя, немецкий эсминец «Фридрих Экбольдт» был потоплен, а «Хиппер» практически выведен из строя благодаря тому, что один из снарядов попал в машинное отделение.[4]

Наступало утро, штаб флота в Берлине несколько раз безуспешно пытался связаться с Кумметцом. Однако телетайпная связь с Каа-фьордом не работала, а атмосферные помехи препятствовали прохождению радиосигналов.