Линкоры в бою. Великие и ужасные

Хуже всего пришлось линкору «Бретань». Он также получил одно или два попадания и начал погружаться кормой. Вдобавок пожары на нем моментально вышли из-под контроля и охватили весь корабль. Командир «Страсбурга» писал: «Вся корма «Бретани» содрогнулась, человеческие тела и различные металлические обломки полетели в воздух. Густое черное облако поднялось до мостика. Задняя труба извергнула смесь красного дыма, пара, искр, а потом и пламени». В 18.09 последовал страшный взрыв, и линкор перевернулся и затонул, унеся с собой 977 моряков. Предположительно этот снаряд был выпущен линкором «Резолюшн».

Но пострадали не одни только линкоры. Четыре французских лидера, которые шли по фарватеру, быстро набирая ход, привлекли к себе внимание британских артиллеристов. Судя по всему, они намеревались атаковать британский эсминец «Рестлер», крутившийся недалеко от сетевого заграждения. Однако в 17.50 в корму «Могадора» попал тяжелый снаряд, который вызвал взрыв глубинных бомб, корма лидера была оторвана, и «Могадор» был вынужден бросить якорь. Лейтенант Безар, служивший на лидере «Вольта», вспоминал: «Нас окружали всплески и разрывы снарядов, сыпались осколки и камни, вырванные из причала», но остальные лидеры сумели выскочить из гавани. К ним присоединился «Страсбург».

Тем временем снаряды береговых батарей начали падать все ближе и ближе к британским линкорам, поэтому в 18.18 Сомервилл прекратил огонь и повернул на запад, поставив дымовую завесу. Всего британские линкоры дали 36 залпов, один «Худ» израсходовал 94 381-мм снаряда. Этот курс уводил его от выхода из порта, но Сомервилл полагал, что сопротивление французов подавлено и следует дать им время покинуть корабли. Почему-то он был уверен, что французы не попытаются выйти в море.

В 18.20 британский адмирал получил сообщение, что несколько французских кораблей покинули гавань, но не обратил на него внимания. Через 10 минут пришла следующая радиограмма, которая встревожила британского адмирала. Сомервилл приказал крейсерам и эсминцам выдвинуться в авангард и последовал за ними на «Худе», развив скорость 28 узлов, которая оказалась недостаточной. Два старых линкора остались без сопровождения, что было несколько рискованно. Попытка остановить «Страсбург» с помощью самолетов была, скажем деликатно, не слишком продуманной, ведь 6 поднятых в воздух «Суордфишей» были вооружены всего лишь 250-фн бомбами.

Впрочем, точно такой же странной выглядит и попытка торпедной атаки французских лидеров. В 18.40 с дистанции 11 миль два лидера выпустили торпеды по английским кораблям, а через 20 минут то же самое сделали еще два лидера. Всего французы выбросили в воду 22 торпеды, которым можно было найти применение получше. А далее имел место эпизод, который во многом объясняет результаты этого боя. На пути французского отряда оказались два старых британских миноносца — заслуженные ветераны типа «W». Французы обрушили на них шквал огня — 12 тяжелых снарядов и почти 450 средних. Тот же Безар уверенно писал, что огнем лидеров был поврежден британский эсминец с бортовым номером Н.10 — «Энкаунтер», который в этом бою не участвовал. Короче — ни одного попадания! Британские эсминцы благоразумно убрались с пути «Страсбурга», и французы не стали их преследовать.

Тем временем самолеты «Арк Ройяла» сообщили, что из Орана вышли еще 7 эсминцев и присоединились к уходящему отряду. А далее произошел полуанекдотический случай. Отряд Сомервилла отставал от французов примерно на 18 миль, и шансы догнать «Страсбург» были довольно призрачными, но в 19.33 на пути англичан неожиданно оказался колониальный шлюп «Риго де Женуиль». Соединение Н приняло его за эсминец, выходящий в торпедную атаку, и встретило плотным огнем, стреляли все — от «Худа» до эсминцев, но преуспел лишь крейсер «Энтерпрайз». Французский корабль был поврежден и повернул обратно в Оран, добивать его у Сомервилла не было времени. На следующий день этот злосчастный корабль также по ошибке был атакован британской подводной лодкой «Пандора», которая приняла его за вражеский крейсер. Вот так для несчастного шлюпа комедия ошибок в конце концов обернулась трагедией.

Сомервилл преследовал французов до 20.25, не проявляя особой настойчивости, ввязываться в ночной бой с противником, который сейчас был сильнее его отряда, адмирал не собирался. В 21.55 «Суордфиши» провели последнюю атаку, причем на сей раз они использовали торпеды, но попаданий опять не добились. Наверное, столь вялое преследование во многом объясняется отношением Сомервилла и других офицеров на кораблях к полученному приказу. Адмирал писал своей жене: «Я не удивлюсь, если в результате меня отстранят от командования. Я не жалею об этом, так как это было поганое дело — расстреливать несчастных французов, которые выказали столько отваги. Мое сердце не лежало к этому, но на войне тебе не разрешено иметь сердце».