Линкоры в бою. Великие и ужасные

Анализ действий линейных кораблей во время Ютландского боя тоже дает нам несколько противоречивые выводы. С одной стороны, немецкие корабли продемонстрировали неплохую живучесть, выдержав большое количество попаданий. Но с другой – британские линейные крейсера, если они не становились жертвами роковой «золотой пули», попавшей в самое уязвимое место, тоже неплохо держали удар. Вдобавок после окончания боя они находились в явно лучшем состоянии, чем их немецкие противники, что можно объяснить относительно небольшим весом немецких снарядов. Во всяком случае, более тяжелые английские снаряды, особенно 381-мм, наносили серьезные повреждения даже при всех своих недостатках. От сильнейшего сотрясения выходили из строя корабельные системы и оборудование. Например, линейный крейсер «Фон дер Танн» в какой-то момент лишился всех своих башен главного калибра, хотя ни одна из них не была разбита прямым попаданием. То есть линейные корабли образца 1916 года оказались несбалансированными, хотя этот дисбаланс шел в прямо противоположные стороны. У немцев преобладали защитные качества в ущерб наступательным, у англичан все было наоборот. Принято ругать англичан за недостаточную защиту их кораблей, но ничуть не меньшего осуждения заслуживают и немецкие корабли, так как они оказались неспособны нанести решающие повреждения противнику. Нельзя же всерьез ставить в основу кораблестроительной политики расчет на «золотую пулю»!

В общем, Ютландское сражение закончилось так, как оно закончилось, и вспыхнувшие после него споры о том, кто именно оказался победителем и кто виноват в действительных или вымышленных неудачах своего флота, продолжают полыхать и по сей день. Но их рассмотрение не входит в нашу задачу.

Беда, как известно, не приходит одна. Сразу после Ютландского сражения англичане получили новый удар, оказавший большое влияние на ход войны, поэтому мы вкратце расскажем о нем, хотя к линейным кораблям он не имеет отношения. В мае 1916 года командующий британской армией фельдмаршал лорд Китченер получил приглашение царя Николая II посетить Россию, чтобы наладить более тесное взаимодействие. 4 июня он покинул Лондон и отправился на поезде в Шотландию, а там на эсминце прибыл в Скапа Флоу. Когда он поднимался по трапу на борт флагмана Джеллико линкора «Айрон Дьюк», команда устроила ему бурную встречу с овациями. Погода, и без того скверная, продолжала быстро ухудшаться, поэтому Джеллико предложил Китченеру переждать один день. Однако фельдмаршал отказался, заявив, что живет и работает по жесткому графику, нарушать который нельзя. Тогда Джеллико лично приказал командиру броненосного крейсера «Хэмпшир» изменить курс. Обычно корабли выходили из Скапа Флоу на восток через Пентланд-Ферт, но «Хэмпшир» пошел на запад вокруг Оркнейских островов.

Предполагалось, что крейсер и 2 сопровождающих его эсминца будут держать скорость 18 узлов, однако шторм вынудил их снизить скорость и прижаться к берегу. Рано утром 5 июня в 1,5 мили от мыса Марвик Хед «Хэмпшир» подорвался на мине, это заграждение поставила подводная лодка U-75 ночью 27/28 мая. Шеер рассчитывал такими постановками ослабить Гранд Флит. Поэтому можно сказать, что гибель лорда Китченера косвенно связана с Ютландским сражением. Дальнейшее хорошо известно – из 650 человек команды только 12 добрались до берега на спасательных плотиках, Китченера среди них не было.

18 августа оба флота снова вышли в море, но на этот раз до столкновения дело не дошло. Снова Комната 40 вовремя предупредила Джеллико, и снова англичане покинули порты раньше немцев, но далее разведка подставила обоих командующих. Джеллико получил из Адмиралтейства сообщение, что немцы повернули назад, и соответственно тоже повернул обратно. А Шееру один из дирижаблей указал положение Гранд Флита далеко на юге, и немецкий адмирал пошел туда. На самом деле дирижабль обнаружил Гарвичские силы Тэрвитта, и «гениальный» Шеер даже не дал себе труда задуматься, зачем это Гранд Флит из Скапа Флоу отправился в южную часть Северного моря. Это был последний реальный шанс на генеральное сражение, потому что после него до самого конца войны Гранд Флит больше в море не выходил, а Флот открытого моря попытался было в октябре 1916 года совершить еще одну вылазку, но после атак британских подводных лодок повернул назад. Стоило ли Англии и Германии тратить столько денег и сил для достижения столь ничтожных результатов?

Наверное, символом кризиса линейного флота следует считать тот факт, что из семи линкоров, погибших за годы войны, лишь один был потоплен в ходе боевой операции. четыре линкора взорвались в собственных портах, еще один был потоплен в порту боевыми пловцами. В море погибли только два линкора, но при этом английский «Одейшиес» подорвался на мине, так ни разу и не увидев противника. Лишь австрийский линкор «Сент Иштван» был потоплен в бою, но кем?! Это можно считать злой издевкой судьбы, но владыка морей, самый большой и самый грозный корабль того времени был уничтожен крошечным торпедным катером.