Линна - ундина: моя озерная любовь (СИ)

Утром Андрей пришел, как всегда, на рассвете. Он был чист и свеж и от него приятно пахло одеколоном. Я так обрадовалась, что захотелось выпрыгнуть из воды и броситься ему на шею, но я сдержалась. Андрей ведь так и не понял, что я и Алина одно и тоже лицо. Душа моя металась между желанием рассказать правду и промолчать, посмотреть, что будет дальше.

Он снова принес ягоды в кружке и мило улыбался. А я позволила себе вылезти из воды и сесть на прибрежный камень, предварительно перекинув волосы вперед и прикрыв ими грудь. Хотя взгляд Андрея эту часть тела избегал. Его естественно интересовал мой хвост, но он мужественно отводил от него взгляд и смотрел мне в глаза. Это было смешно и вместе с тем приятно.

6.4. Андрей

— Присаживайся, — прозвенел ее голос колокольчиком, и русалка хлопнула ладошкой по камню рядом с собой.

Этот жест вывел меня из оцепенения. Я снова утонул в ее глазах.

— А не боишься меня? — глупый вопрос, но сам вырвался.

— Будем считать, что я рисковая, — рассмеялась она, — если бы ты хотел мне навредить, то уже бы это сделал. Садись. Я даже поделюсь с тобой твоим угощением.

Я рассмеялся и сел рядом с русалочкой. Взгляд снова уставился на ее хвост. Вблизи он еще больше напоминал кожу дельфина.

— Можешь прикоснуться, если так интересно, — деланно безразличным тоном произнесла она, но я-то заметил, как она напряглась и даже дышать перестала.

На секунду я замялся. Для Линнаэры это кажется был серьезный шаг и, если ей так сложно, стоило ли нарушать личные границы? С другой стороны, она сама предложила, а значит для нее это может быть важным.

Я медленно приблизи руку к ее хвосту и осторожно коснутся пальчиками. Линнаэра вздрогнула и шумно выдохнула. А я положил руку ей на колено и немного погладил. Русалочий хвост был холодным и гладким, а еще упругим, словно накаченная автомобильная шина.

— Ты горячий, — чуть хрипло прошептала она.

— Обжог? — я отдернул руку и с тревогой посмотрел ей в глаза.

— Нет, — она улыбнулась, — просто горячий. Это нормально. Мы живем в разных мирах.

— Линнаэра, кто ты?

Она посмотрела на безоблачное небо и, немного помолчав, задумчиво произнесла.

— Ундина, русалка, мавка, суанасы, водяница, фараонка, сирена. У разных людей мы имеем разные имена, но все они правы лишь от части. Мы просто создания мировых вод. Рождаемся и живем в воде также, как и вы рождаетесь и живете на суше.

— Почему же о вас так мало известно в современном мире? Ваше существование скорее миф.

— Потому что вы опасны для нас, — грустно улыбнувшись, ответила Линнаэра, — Андрей ты знал, что единороги существовали на самом деле? Вот только они вымерли. Не смогли ужиться с вами в одном мире. Нам повезло больше, мы живем в разных мирах, хотя вы все чаще и больше вторгаетесь в наш мир, но пока это не критично.

Я промолчал. Вдруг стало стыдно, зато что я человек. Да и ответить Линнаэре мне было нечего, она во всем была права. Люди разрушают и подстраивают под себя любое место, где бы не оказались, совершенно не заботясь о тех, кто жил в этом месте до них. Люди уничтожают даже себе подобных. Взять хотя бы ацтеков и американских индейцев.

Я подумал о том, что произойдет, если о Линнаэре узнают другие люди. Сенсация. Русалки существуют. Взбудоражится весь интернет. Девушку начнут атаковать репортеры, затем придут ученые. Закончится все тем, что ее запрут в каком-нибудь НИИ, а когда она погибнет от человеческого любопытства распотрошат, чтобы изучить ее внутренности. А затем сотни людей отправятся в море, на поиски подобных ей. И еще один прекрасный вид будет уничтожен.

— Линнаэра, я сделаю все возможное, чтобы о тебе не узнали другие люди. — твердо произнес я. — и, пожалуйста, будь сама осторожнее. У тебя очень маленький водоем. Здесь сложно спрятаться.

— Спасибо, — улыбнулась она мне, — я буду осторожнее. А вскоре научусь владеть водой и смогу перемещаться между водоемами.

С этими словами русалочка повела рукой над поверхностью стоячей воды, и я четко увидел, как повинуясь ее воле закружились водовороты, заставляя танцевать упавший на поверхность воды лист.

С того дня отношения с Линнаэрой стали более легкими. Она вообще оказалась очень общительной и приятной девушкой. Смеялась над моими шутками, много расспрашивала о мире людей. Это было удивительно: рассказывать о таких обычных вещах как города, автомобили, интернет, одежда, огонь. Ее интересовало абсолютно все. А вот о своем мире она старалась не говорить, но я и не настаивал, прекрасно осознавая, что такая информация может быть опасна для целого вида живых существ.

Я стал задерживаться на берегу до самого обеда и уходил лишь когда солнце поднималось в зенит и нещадно пекло. Даже мне, обычному человеку было жарко и душно, что уж говорить о русалочке, чье тело было гораздо холоднее моего.