Лёд Апокалипсиса

Раз снова ночь, двигались сквозь город. Тем более пулемёт есть. По лицу Кабыра видно, что его руки «чешутся» пострелять. В городе ветрено, я быстро потерял ощущение что на нас могут напасть. Дуло во всё мощь, снег несло, налипало, заносило. Дороги не было даже и близко, трактор с громыхающей биндюгой перепрыгивал через торосы. Низкорослых строений больше не видно. Многоэтажки смотрелись как какие-то разрозненные ледники. Наверное, стоило все же обогнуть город, пусть и время потеряем, но что-то менять поздно.

Лёд, лёд, лёд. Ночной мир стал серо-синим, неприятного и незнакомого цвета. Снег, кое-где неожиданно обнаженные обточенные ветрами углы зданий. Это не город, который был местом жительства людей, теперь он — озлобленный скелет, всем собой означающий только смерть, месть и боль.

Вроде только адаптировались. Когда появляется ощущение что ты понял жизнь, понял мир, этот самый мир берёт тебя за загривок и швыряет мордой в собственные какашки. Ничего ты не понял, слабак.

Я весь взмок, сбросил скорость и аккуратно огибал неровности зданий, снегов, ледников. Природа не отдыхает, она создает новый мир неустанно, час за часом, без перекуров, перерывов, выходных. В этом новом мире нет очевидного места для людей. Но, если места нет, его можно и создать.

Адреналин не понижался. Я катил и катил. По навигатору (был соблазн разбудить Климентия, но он бы только отвлекал) мы примерно там же где были когда-то бесконечно давно, на центральной площади.

Ленина нет, деревьев нет, нихрена нет. Здания занесены, облеплены, бездыханно мертвы. Притормозил, осмотрелся, прошептал себе под нос что в этот раз выходить и любоваться красотами болот не буду. К чёрту, прибавил газу, валим.

Путь был бесконечным, но, рано или поздно, показались такие далёкие, такие знакомые и одновременно чужие очертания прохода между угловым корпусом Завода (его занесло уже более чем наполовину) и гостиницей Уют.

На территории Завода ветер так сильно не ощущался.

Время — половина пятого ночи. Тем не менее, Иваныч не спал, был уже на улице, встретил, обнял, принял в одну руку пулемёт (таким привычным жестом, словно всю жизнь их таскает), кивнул троим заспанным встречающим студентам, чтобы разгружали и сразу несли добро к нему в кабинет.

Цех безмятежно спал, почти весь, кроме Арины и Екатерины, девушки Дениса.

* * *

День сорок третий. Середина дня, за окном ветер и минус тридцать три.

Теперь стало забавно. Находясь прямо в кабинете коменданта, связались по двусторонней связи (это барство такое, можно сразу говорить и слушать) с Т-11, они по дружбе рассказали, что смогли наладить связь с парой метеоспутников. Данные разрозненные, прогнозы строить не умели, но показывает что-то вроде циклона, который полз от нас и куда-то в сторону Средней Азии. Ещё пару дней пока не прояснится.

Раскурили кубинскую сигару (хотя не курю, за компанию пару смачных затяжек сделал), я неторопливо рассказывал Иванычу про наши злоключения, дойдя и до нейросети по имени Климентий.

— Искусственный интеллект? — комендант пустил струю дума в сторону потолка. — Раньше бы я удивился, переживал. А сейчас как-то фиолетово. Только думаю, какая от него польза, какой вред? В народном хозяйстве этот душегуб может быть использован?

— Хер его знает. Может только как заменитель Августа. Ест меньше, но тоже мудак. Выпускать его на Базе я подссываю. У нас, конечно, ничего не автоматизировано, всё на старой доброй механике, обработанной морозостойкой смазкой, но акустика есть. С другой стороны, он до изумления туп. Убил, чтоб не убили его. Тоже мне Скайнет. Сейчас если устроит геноцид, его просто станет некому заряжать, батарея сядет и каюк. Значит, по логике, не станет.

— Что с ним думаешь делать? — спросил Иваныч, явно давая понять, что вопрос этого выбора чисто моя проблема.

— Пусть полежит пока. Может в чем-то и пригодится. Кушать не просит. В карты играть там, долгими зимними вечерами, занудные лекции читать про историю радиошифрования. Ладно. Пойду я. Хочу с парнями потренироваться в стрельбе из пулемета. Айда с нами?

* * *

Климентия я всё же включил, распахнув ноутбук поздним вечером сорок седьмого дня, лёжа на животе на матраце в недрах подвала Станции. Днем мы продолжали по-стахановски вывозить уголь. С рисом пока закончено, но раскопки показывают новые ценности.

Когда нейросеть загрузилась, а произошло это пугающе быстро, задал ему два простых вопроса.

— Шалом, православный Климентий. Первое. Что нужно чтобы ты смог осуществлять радиоразведку и прослушивание всего и всех в городе? И второе, знаешь, что такое босс, начальник?

После этого последовали долгие нудные препирательства. Климентий не человек, ничего похожего, он не умел просто соглашаться в целом и всё. Иногда было ощущение что я со стеной разговариваю.