Лёд и алмаз

— «Лототрон» — очень редкая и неустойчивая аномалия. Обнаружить её — большая удача, а извлечь и сохранить — редкостный успех. Однако за шесть лет существования Пятизонья мы выявили кое-какие связанные с этой ловушкой закономерности. И одна из них — непременное появление Трояна там, где она образовалась. Не всегда его фиксируют в непосредственной близости от аномалии. Не всегда король скоргов нападает на тех, кто приближается к «Лототрону». Но география всех подобных случаев как правило укладывается в радиус пять-шесть километров от ловушки.

— И у вас, естественно, имеется версия, которая всё это объясняет?

— Версий много, но ни одна из них пока не проверена, — покачал головой Тиберий. — С какой целью аномальное существо может тянуться к источнику аномальной энергии? Уверен, даже вы — человек, не принадлежащий к научным кругам, — можете придумать этому массу вполне правдоподобных объяснений. И вообразить не меньше ситуаций, как Талерману удалось не погибнуть при первой их встрече с королем скоргов. Предположим, тому просто стало любопытно, что будет делать с «Лототроном» этот странный человек. И когда вдруг оказалось, что Давид способен на то, что самому Трояну явно не по зубам — извлекать и перемещать уникальную ловушку, — тогда-то, вероятно, король скоргов и решил заключить с полезным ему человеком взаимовыгодный альянс. Что в итоге и привело к созданию Жнеца и началу строительства полигона для «Исгора»… Хотя вынужден повториться: всё, что я вам тут нафантазировал, — всего-навсего теория, основанная на сплошных подозрениях и домыслах.

— Ничего себе! — Жорик с опаской обернулся. — Это что ж, получается, Троян бродит сейчас где-то совсем рядом?

Воцарилось гнетущее молчание. Все невольно затаили дыхание и прислушались — не доносятся ли из-за пелены снегопада какие-нибудь звуки? Глупое занятие: тот, кого мы надеялись таким образом обнаружить, звуков не издавал. Впрочем, помимо него вокруг нас могли ошиваться и другие монстры, для которых даже такая погода являлась, образно говоря, лётной.

Сквозь лёгкий, воздушный шелест ложащихся на землю снежных хлопьев и впрямь пробивался приглушённый шум. Определить, откуда он доносится и как далеко от нас находится его источник, не удавалось. Характер шума тоже был странным. Сколько я ни вслушивался, так и не подобрал ему адекватное сравнение. Больше всего он напоминал шуршание песка, падающего на жестяной лист неравномерной, прерывистой струйкой. Шорох и одновременно едва уловимое дребезжание то усиливались, то ослабевали, то вовсе умолкали, но тут же начинались опять.

Шум настораживал, но зловещим не казался, поэтому никто из нас не вскочил и не вскинул оружие. Возможно, это всего лишь снег ссыпался с какой-нибудь наклонной поверхности, но я всё равно от греха подальше потушил горелку. Холодная стена снегопада была способна скрыть нас от инфракрасного зрения биомехов, но вот огонь мог легко выдать им наш бивуак.

— Может статься, Троян сейчас гораздо ближе к нам, чем мы думаем, — нарушил наконец молчание Свистунов, не изменившись в лице. — А может быть, и нет. Так или иначе, мы не выясним это до тех пор, пока король скоргов не соизволит лично с нами познакомиться. Хотя о нём я волнуюсь в меньшей степени, чем о прочих уготованных нам впереди опасностях. Всё-таки господин Хомяков уже однажды доказал, что знает способ, которым можно отпугнуть этого хищника.

— Если только за время, что мы с ним не виделись, он не додумался, как можно обойти мою защиту, — добавил я. И, стряхнув в очередной раз с тента снег, спросил: — Ну ладно: для чего Умник спелся с Трояном, теперь понятно. Для чего Трояну нужен «Лототрон», нам не выяснить, да и чёрт с ним. Но зачем Давиду понадобилось уводить у вас из-под носа эту ловушку? Уж не на её ли основе он создал Жнеца? И что вообще представляет собой эта штука — «Лототрон»? Он такой же огромный, подобно «Лестнице в небо», или, наоборот, маленький, как «Чёртова топь»?

— Потерпите ещё чуть-чуть, Геннадий, и вы всё увидите собственными глазами, — устало прикрыв веки, попросил Тиберий. Похоже, наша беседа начала его утомлять, и он решил использовать остаток выпавшего нам отдыха с умом, попытавшись вздремнуть. — Увидите и, возможно, сами ответите на многие свои вопросы без моих подсказок… А сейчас вы меня извините: я хотел бы отключиться минут на пять-десять. А то после всех этих гонок, прыжков и падений я чувствую себя натуральным выжатым лимоном. Если вдруг что-то случится, просто толкните меня в плечо, хорошо?…

Небеса проявили к покалеченному доктору снисхождение и позволили ему наслаждаться дремотой не десять минут, а вдвое дольше. Всё время, пока он спал, мы с Жориком просидели молча, прислушиваясь к странным прерывистым звукам, пока те в конце концов не стихли. А вскоре за ними утих и снегопад.