Лёд и пламень

— Это лишнее. Я сама прекрасно добралась, — Ева иронично улыбнулась. — Может, не совсем прекрасно, но я сегодня же куплю зонтик.

— Как тебе гостиница?

— Без нареканий. Ты тоже там остановился?

— Нет. У нас здесь есть дом.

— Ясно.

Снова повисла тишина. Поставив локти на стол и сведя пальцы на переносице, Марк наблюдал за Евой. Ему было чертовски тяжело сейчас, и требовалось время, чтобы привыкнуть к её присутствию. В дверь постучали, и на пороге возникла секретарь с напитками на подносе. Ева испытала облегчение. Горячий кофе приятно разливался по телу, согревая. Марк видел — ей тоже непросто и заговорил о работе. Напряжение спало. Они оба снова оказались в зоне комфорта.

Марк теперь каждое утро заезжал за Евой, чтобы отвезти её на работу. А по вечерам они где-нибудь ужинали, посещали выставки и театры. И хотя она понимала — лучше избегать его, она не могла заставить себя сделать это. И не могла объяснить странную тягу к нему.

Он был серьёзным, уравновешенным. Каждая его мысль была тщательно обдумана, прежде чем быть озвученной. Марк производил впечатление человека, который очень конкретно представляет свою жизнь и неустанно идёт к цели. Эта фундаментальность в его убеждениях нравилась Еве, ведь её собственная жизнь была шаткой и хрупкой.

За время, проведённое бок о бок с Марком, Еве удалось понять, что он человек высоких моральных правил, благородный, надёжный и по-своему заботливый. Они о многом говорили, и Марк был интересным собеседником. Казалось, он знал всё на свете и мог ответить на любой вопрос, если он не был связан с его семьёй или его прошлым. Эти темы вводили его в ступор. Он мгновенно мрачнел и закрывался. Ева тоже вела себя осторожно. Их разговоры были поверхностными и на общие темы. А когда между ними затягивалось неловкое молчание, на выручку всегда приходила работа. Они могли говорить о нынешнем проекте, о будущих и о планах компании в целом бесконечно. Это был своеобразный мостик в общении. Ева больше не заговаривала о том, что произошло в тот день в кабинете. А Марк по-прежнему вёл себя так, будто ничего не случилось.

Время, проведённое рядом с Марком, незримо, но ощутимо сблизило их. И всё же Ева знала: рано или поздно им придётся поднять вопрос о том, кто он. Всё тайное всегда становится явным.

Ева всё сильнее злилась на Марка за то, что он не доверяет ей настолько, чтобы рассказать о себе правду. И всё сильнее она скучала по Таю и по всем ребятам из деревни. По их открытости, жизнелюбию и непосредственности. Она всегда считала себя замкнутым человеком. Ей было трудно проявлять чувства. В этом она походила на Марка. Раньше. С тех пор как в её жизни появился Тай, она постоянно делала не свойственные ей вещи, но не чувствовала себя от этого хуже. Наоборот, она увидела, каким многогранным и интересным может быть мир вокруг, какими яркими и искренними могут быть эмоции, если не подавлять их. И какими тёплыми могут быть отношения между людьми.

Рядом с Марком она снова обрастала щитами. Его сдержанность в поступках, словах и даже движениях не позволяли ей чувствовать себя расслабленно. Она боялась быть не понятой, и потому с её стороны тоже появился ряд закрытых для обсуждения тем. Но, как ни странно, это в какой-то мере её успокаивало. Подобная манера общения была ей знакома и понятна. Такой она была раньше, а привычное всегда кажется надёжным. И всё же она очень тосковала по себе такой, какой становилась рядом с Таем. По вечерам, оставшись одна, она переписывалась с ним и слала сделанные за день фотографии. А иногда они болтали по телефону по несколько часов кряду. А потом начинался новый день, ещё немного приближающий её к возвращению домой.

Это было утро субботы. Мир вокруг только просыпался, а Марк уже выманил Еву из тёплой постели, пообещав ей приключение. Он застал её врасплох, позвонив чуть свет. Словно специально, чтобы она не успела придумать отговорку. Машина какое-то время петляла по улицам, а потом они выехали на кольцевую, огибающую сонный город.

День обещал быть чудесным. Лазурная синева неба лишь на горизонте пестрила мелкими облаками. Прозорливые лучики солнца скользили по макушкам мелькающих деревьев и разбивались о тонированные стёкла машины, не попадая внутрь. Ева словно смотрела на рождение дня, не имея возможности ощутить этого, и никак не могла пробудиться, когда жизнь вокруг уже бурлила. Она не любила просыпаться рано, особенно в выходные, находя особое удовольствие в том, чтобы поваляться в тёплой постели. И она испытывала некоторое раздражение оттого, что Марк просто поставил её перед фактом. Её мнение в расчёт не бралось. Ева вздохнула и повернулась к нему. Он выглядел вполне бодро, даже воодушевлённо.

— Расскажешь, куда мы едем?

— Это сюрприз. Уверен, тебе понравится. Осталось совсем немного.

Ева увидела монументальное сооружение, напоминающее по форме две усечённые пирамиды. Марк пояснил, что это Египетские ворота — сторожевые башни в египетском стиле, между которыми раскрывались ворота в город Пушкин.

— Царское Село! — Ева не могла сдержать восторга.