Лёд моей души

Алю аж передёрнуло от этой явной демонстрации близости и доверительности их отношений. Андрис, похоже, тоже смутился.

– Ну, это уже лишнее, – пробормотал он.

На Алю он всё-таки обратил внимание – перед самым выходом из офиса. Подошёл к дивану, на котором она так и сидела, опустился рядом, взял её руки в свои…

– Алечка, прости ради бога, что так получилось, – выдохнул он в раскаянии. – Я действительно не могу отменить эту поездку, там необходимо моё присутствие.

– Я всё понимаю, – кивнула она, стараясь не смотреть в сторону секретарши, которая крутилась неподалёку и явно грела уши. – Конечно нужно лететь, успокоить людей…

– Прости, что так получилось, – повторил он с отчаянием, вкладывая в эти слова всю силу и глубину своего сожаления. – У нас с тобой будет ещё много времени. Я обещаю!

– Ловлю на слове, – слабо улыбнулась она.

Андрис взял её лицо в ладони, несколько секунд вглядывался в глаза, затем потянулся, чтобы поцеловать, но Аля ловко увернулась, и его губы всего лишь скользнули по щеке. Да, она мечтала об этом, но… не сейчас! Не в присутствии Ксюши, хотя, конечно, это доставило бы Але определённое моральное удовлетворение. Просто она не хотела, чтобы их долгожданный первый поцелуй состоялся при свидетелях.

Кажется, он сумел многое прочитать по её лицу. Усмехнулся, погладил по щеке и снова твёрдо произнёс:

– У нас с тобой всё впереди.

ЧАСТЬ II

Байкал, конец января

Аля не знала, сколько просидела вот так – забившись в выемку между скалами и свернувшись клубочком.

Поначалу ей было дико страшно и ужасно холодно. На смену ознобу пришла невыносимая ломота в мышцах – казалось, от боли плачет каждая клеточка её тела. Потом Алю затрясло в буквальном смысле – это даже нельзя было назвать дрожью, её колотило как в лихорадке, аж зубы клацали друг о друга.

Затем чувство отчаяния, холода и голода незаметно отступили. Ноги сначала занемели, а потом их начало покалывать тысячами раскалённых иголок, но Але было всё равно. Ею овладело какое-то странное смирение, смешанное с сонливостью и безразличием к тому, что произойдёт с нею дальше. Даже умирать было уже не так страшно, Аля думала об этой перспективе с покорным принятием.

Оказывается, смерть – это всего лишь сон. И веки так приятно тяжелеют… и голова так и клонится к мягкой подушке, чтобы утонуть в ней… Впрочем, подушки у неё здесь не было, но Аля об этом совершенно забыла. Она вообще уже плохо понимала, что происходит, не различая, где явь, а где бред. Оставалось только порадоваться тому, что она сейчас заснёт – и всё это закончится навсегда. Ну и что, что навсегда! Главное – она наконец-то отдохнёт. Апатия и невыразимая усталость навалились на неё, заставляя еле-еле шевелиться, Аля чувствовала себя неповоротливой тюленихой. Машинально сунув руку в карман, она нащупала телефон, достала его, сфокусировала взгляд на экране, но так и не поняла, сколько сейчас времени. Ночь? Утро?.. Кажется, она совершенно отупела… Спать, спать, спать… Как же это здорово – заснуть, когда мечтаешь об этом!

Спать…

Из сна её выдернул негромкий шёпот Андриса:

“Аля, Алечка… проснись!”

Увидев любимое лицо, она слабо улыбнулась бледными губами и потянулась вперёд, чтобы коснуться его, однако её пальцы встретились с пустотой. Вздрогнув, она открыла глаза с коротким испуганными вскриком – и лицо Андриса в то же мгновение исчезло. Рядом с Алей никого не было. Он просто ей приснился…

Однако этого было достаточно для того, чтобы Аля ужаснулась тому, что с ней происходит. Да что же она такое творит?! Помирать собралась? Сдохнуть во цвете лет? “Не спи – замёрзнешь!” – это правило знали даже дети, а она… она…

Злость на себя придала и сил, и энергии.

Аля заставила себя подняться и принялась энергично выполнять какие-то упражнения, которые первыми пришли ей на ум. Приседания, прыжки, наклоны вперёд и в стороны, два притопа – три прихлопа… Она и подпевала бы себе для пущей храбрости, но выяснилось, что вместо нормальных человеческих звуков из её горла вырывается какой-то странный то ли писк, то ли хрип.

Тем временем оказалось, что метель стихла – так же внезапно, как началась. Чистое небо было буквально усыпано звёздами и напоминало прекрасный волшебный шатёр, накрывший всю планету. Аля как никогда остро осознала, что является всего лишь крошечной песчинкой, точнее – снежинкой в этой огромной Вселенной. Дунешь – и улетит… Чувство собственного одиночества кольнуло куда-то под рёбра, снова стало до слёз жалко себя…

Поколебавшись, Аля решила продолжить путь. Было очень страшно брести в никуда в этой кромешной тьме, но уснуть и замёрзнуть здесь было бы ещё страшнее.

В конце концов, есть люди, которые её любят и ждут. Она не может их так подвести.

Чтобы бодрее шагалось, Аля принялась мечтать о разнообразных приятных вещах, ожидающих её в лагере – с условием, конечно, что её всё-таки найдут и спасут.