Лёха - сокрушитель Вселенной (СИ)

— То, понимаешь, артефакт древний, только мне доступный, — сказал Вождь. — Так что, чем смог, я тебе помог. Такая вот загогулина.

Лёха на мгновение заподозрил Вождя в обмане, хотел уже было подтянуть его за слова, но быстро и благоразумно передумал, поняв, что отжать револьвер у Ледовласого всё равно не получится. Да и с такого авторитета захочешь — не спросишь.

Но всё равно, идти без оружия на подобную миссию — вернейший способ быстро подохнуть. Поэтому Лёха решил ещё немного обнаглеть.

— Это, бля… Тогда хоть дрын какой-нибудь дайте. Меч там, или хотя бы ножик. А то как лошара, бля, без меча.

Из толпы снова выскочил магистр Тинориус.

— Твоё оружие — божественная Сила! — прокудахтал он, костлявым пальцем указывая на Лёху. — Настоящему Герою не нужен ни меч, ни арбалет, а только благословение Богини!

— Слышь, отец, я тебе щас бороду повыдергаю, бля, добазаришься, — пригрозил Лёха, и колдун поспешил скрыться среди своих коллег.

— Тинориус прав, понимаешь, — сказал властитель русаров. — Ты же Богиней избран.

— Ясно, бля, — буркнул Паладин. — Пошли, Охрютка. Или как там тебя. Веди.

Крестьянин, услышав своё имя из уст Героя, подскочил, засобирался, натянул многострадальную шапку, понял, что в присутствии Вождя её лучше снять, снова снял, затрясся, пошёл к выходу, остановился, обернулся, глядя на Лёху. Тот пихнул его в плечо, мол, пошли давай. Все присутствующие провожали их долгими взглядами. Напоследок опять грянули фанфары, а как только они покинули тронный зал, Герой услышал, как началось бурное обсуждение.

— Нам кости перемывают, суки, — буркнул он.

Охрютка подскочил и остановился, испуганно глядя на Паладина.

— Да пошли уже, бля, — Лёхе снова пришлось толкнуть его для ускорения.

Чумазый мужик не вызывал у него никаких эмоций, кроме снисходительного презрения. Будто бы Лёха повстречал похмельного трясущегося бомжа, собирающего у прохожих мелочь на фунфырик боярышника.

— Что за имя дебильное у тебя, Охрютка… — процедил Герой.

— Так же ж с каким уродился! — охотно ответил мужик, но вопрос был скорее риторическим.

— Я бы за такое имя бате точно морду бы набил… — рассудил Лёха.

Они снова шли по бесконечным коридорам, но открывать карту Лёха справедливо опасался, ведь он так и не понял, как её закрывать. Благо, крестьянин уверенно поворачивал в нужных местах, и вскоре они спустились к выходу.

Двор крепости теперь был залит полуденным солнцем, но разительных отличий Лёха не увидел. Точно так же работали люди, тренировались солдаты, развешивали бельё служанки, бегали курьеры. Громадные стены, сложенные из серого камня, нависали, будто скалы, и казались настолько непоколебимыми, что могли бы, наверное, сдержать даже титана.

По утоптанной земле бродили ленивые краснопёрые куры, выискивая еду. Лёха уставился на обглоданную ножку в своей руке и вдруг вспомнил про Петровича.

— Бля… — выдохнул он, осознавая, что только что сожрал своего собственного питомца и кореша, пусть даже тот был настоящим петушарой.

Обглоданная кость будто сама вывалилась из его руки и упала в грязь. Лёха почувствовал себя крайне неуютно, будто впорол косяк настолько жёсткий, что весь район теперь будет его обходить как зафоршмаченного. И пусть здесь не было ни пацанов с района, ни тех, кто может за такой косяк спросить, Лёхе всё равно стало не по себе.

— Милсдарь Герой, идти надыть! — вдруг подал голос Охрютка, и Лёха чуть не выписал ему леща.

— Слышь, бля, умолкни, — выдавил он, всё глазея на стайки куриц.

И всё-таки крестьянин был прав, нужно было спешить в Широкие Ручьи, пока армия нежити не набрала силу. Пока не стало слишком поздно и эманации зла не пропитали весь мир. Лёха вздохнул и понуро зашагал вслед за Охрюткой, но едва он повернулся, из курятника донеслось яростное хлопанье крыльев, кудахтанье и чей-то сдавленный вопль.

Лёха повернулся и увидел, как навстречу ему вприпрыжку летит Петрович, а за ним гонится какой-то поварёнок с топором.

— Хозяин!

— Петушара, бля! — радостно воскликнул Герой, мгновенно набычился и двинулся с кулаками на поварёнка.

Петрович стоил того, чтоб его защитить.

Глава 21. Равновесие Нарушено

В месте, которого никогда не существовало, происходили события, которых никогда не могло быть. Совет Девяти обитал вне пространства и времени, и каждый раз, когда Богине приходилось иметь с ними дело напрямую, у неё возникало странное ощущение иллюзорности и нереальности происходящего. Будто это всё происходит во сне, хотя Владычица Мультивселенной никогда не спала и снов не видела.

Они материализовались внезапно, как и всегда застав её врасплох, в один из самых постыдных моментов для Босоногой Богини. Она примеряла туфельки. Туфельки, разумеется, сразу развоплощались, едва касаясь босых пяточек, но хотя бы одно мгновение полюбоваться она могла. Ну и залюбовавшись, присутствие вневременных сущностей из параллельных измерений она почувствовала не сразу, а как только почувствовала — моментально дезинтегрировала все улики и вскочила, вытянувшись по струнке.