Лёлька и Колдун

– Жаль, – Алана опустила голову. – Я думала, ты знаешь, как мне вернуться домой.

– Ну, – мужчина пожал плечами. – Мне кажется, это не уж так сложно. Скорее всего, тем самым путём, которым ты попала сюда. Как это произошло?

Алана задумалась, разглядывая железную ложку с витой ручкой. Она припоминала все события своего странного дня рождения, и прикидывала, что из всего этого подлежало рассказу её новому знакомому.

– Я не знаю. Не помню. Я упала в яму… там, у себя, в своём мире. Очнулась в пещере. Вышла из неё в лесу, неподалёку от города Старограда. И там познакомилась с Эллой. Вот и всё.

Она замолчала, подняла глаза и исподлобья посмотрела на мужчину. "Он знает, что я вру… точнее, недоговариваю", – мелькнуло в голове. Он знает.

Молчал и Акторус, разглядывая свои руки, лежащие на столе. Алана отметила про себя, какие у него красивые длинные пальцы. В тишине было слышно, как кто-то скребётся за печкой.

– Значит, ты хочешь, чтобы я помог тебе вернуться домой, – сказал, наконец, Акторус – больше утвердительно, чем вопросительно.

– Да! – Алана подскочила на стуле и тут же плюхнулась обратно. – Нет.

– Нет? – Акторус поднял удивлённые глаза.

– Нет. То есть, да, – она совсем запуталась. – Я хочу домой. Но сначала я должна увидеть Эллу.

– Эллу? – голос Акторуса прозвучал как-то глухо. – Зачем она тебе?

Теперь пришёл черёд удивляться ей. Что значит – зачем?

Странный какой-то получался у них разговор. Алана посмотрела в окно.

– Я должна убедиться, что с ней всё хорошо. Спасибо за угощение. Но, наверное, мне пора идти.

– Идти? – переспросил Акторус. – Как – идти? Куда – идти?

Честное слово, он начинал ей надоедать. Этот "волшебник" похоже, состоял из одних вопросов, а она-то, глупышка, наивно полагала найти здесь ответы на свои. Ну, уж, во всяком случае, представляла себе беседу с ним немного по-другому.

– Не знаю куда. Куда-нибудь. Искать Эллу.

Акторус рассмеялся и помотал головой.

– Алана, в этом нет необходимости. Во-первых, скоро уже стемнеет. А во-вторых, думаю, с Эллой всё в порядке.

– Откуда ты знаешь? – крикнула она и вдруг почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы. Элла любила этого человека… да, любила и восхищалась, как никем другим. А он почему-то не хотел, чтобы они встретились. Алана это чувствовала, но не понимала, что являлось тому причиной. – Откуда ты знаешь? На нас напали пограничники. Элла говорила, что это невозможно. Что они не посмеют!.. Но они посмели, и она осталась там, в портале. Она спасала меня! И я не могу уйти домой, пока не узнаю, что она жива и здорова, слышишь? Не мо-гу!

Она всё-таки не выдержала и разрыдалась. Акторус поднялся со своего места, подошёл к ней, и неловко положил на голову широкую тёплую ладонь.

– Не плачь, девочка, – тихо сказал он. – Не плачь. Сейчас не время поддаваться унынию.

Алана всхлипнула и подняла на него заплаканные глаза.

– Элла говорила, что ты её друг.

– Да, это так, – ответил Акторус и, судя по тону, ни капли не покривил душой, отчего ей немного полегчало. – Я её друг, и горжусь этим. Элла – это лучшее из всего, что произошло со мной за последние годы. Я знаю, что ты не доверяешь мне, и не могу тебя в этом винить, но если можешь – просто поверь. Я действительно её друг. А… кто ты?

– Я? – Алана осеклась. Действительно – кто она? Она готова была уже обвинить Акторуса в том, что он по каким-то своим соображениям препятствует их встрече с Эллой, но совсем не учла, что он ведь тоже ничегошеньки о ней не знает. Неожиданно накатило отчаяние – безнадёжное, как сама смерть.

– Никто, – сказала она чуть слышно, и уронила голову на грудь.

Акторус присел перед ней на корточки, взял её руки в свои большие ладони и заглянул в глаза.

– Расскажи мне всё, Алана! Это очень важно. Всё, что ты знаешь.

******

И Алана рассказала. Всё, без утайки. Начиная с момента, когда она, погружённая в свои мысли, сидела с бокалом шампанского за столом в пустой квартире и до того самого места, когда они с Эллой, в портале, где всё пошло не так, оказались вдвоём перед бесчисленной сворой ужасных, мерзких, копошащихся тварей, которых Элла называла "пограничниками". Хотя нет, не вдвоём – втроём. Был ещё Пушок – отважный квазилев. И после – как она брела уже одна по серой пыльной дороге, встретив пару молчаливых жителей Низин и чрезвычайно неприятного ребёнка, играющего в футбол дохлой крысой.

Акторус слушал, молча, не перебивая. Иногда вставал, прохаживался по кухне, ерошил непослушные волосы. Рыжий Хант, присоединившийся к ним, улёгся в ногах у Аланы, свернулся клубком и едва заметно шевелил ушами, будто тоже прислушивался.

Закончив рассказ, она замолчала. Акторус вновь занял своё место на другом конце стола и задумчиво потирал подбородок большим пальцем левой руки. Наконец она решилась задать вопрос, больше всего терзавший её на данный момент.

– Акторус, скажи… Элла… она… что с ней? Что ты чувствуешь? Она… жива?

Акторус помолчал ещё несколько необыкновенно долгих секунд, затем кашлянул и, как-то неестественно спокойно, сказал: