Лионесс: Зеленая жемчужина

Помявшись, Роэн неохотно оставил посетителя наедине с королем; стражники вышли и встали в коридоре.

Молодой тройский король сказал дряхлому королю Северной Ульфляндии: «Государь, меня зовут Эйлас».

Через полчаса Роэн, не находя места от беспокойства, приоткрыл дверь и заглянул внутрь: «Ваше величество, с вами все в порядке?»

«Все в порядке, Роэн. Мне ничего не нужно, подожди снаружи».

Роэн закрыл дверь. Эйлас спросил: «Вы доверяете камергеру?»

Король Гаке сухо усмехнулся: «Общепринятое мнение заключается в том, что вслед за мной королем станет Крейм. Каждый, кого беспокоит приобретение денег и власти, спешит засвидетельствовать свое почтение Крейму, а меня рассматривают — на вполне разумных основаниях — как живой труп».

«Они ошибаются», — заметил Эйлас.

«Роэн посвятил себя охране моего благополучия, он не смыкает глаз ни днем, ни ночью. Он — один из немногих оставшихся у меня верных друзей».

«В таком случае полезно было бы посвятить его в наши планы».

«Как вам угодно. Роэн!»

Камергер вошел с быстротой, свидетельствовавшей о том, что он ждал, приложив ухо к двери: «Государь?»

«Мы хотели бы, чтобы ты, будучи кладезем житейской мудрости, внес вклад в наше обсуждение».

«Как вам будет угодно, государь».

Эйлас сказал: «Церемония коронации состоится через три дня. Для всех окружающих очевидно, что вы предпочитаете сдать город ска и передать им корону. Следовательно, сэр Крейм вынужден действовать в своих интересах сегодня ночью или завтра ночью — иначе его мечты никогда не сбудутся».

Гаке уныло смотрел на огонь в камине: «Крейм больше не надеется на сделку со ска. Если он станет королем, сможет ли он удерживать Ксунж?»

«Вероятно — если проявит достаточное упорство. Тем не менее, Ксунж не так неприступен, как может показаться. Патрулируют ли часовые утесы по ночам?»

«А зачем патрулировать утесы? Что они увидят, кроме черных волн и морской пены?»

«Если бы я решил брать приступом Ксунж, я выбрал бы тихую темную ночь. Мои шпионы спустили бы с утеса веревочную лестницу, и бойцы, ждавшие внизу в небольших шлюпках, поднялись бы по этой лестнице и спустили бы еще несколько лестниц для своих многочисленных соратников. Очень скоро в ваш город проникли бы сотни вооруженных солдат».

Король Гаке устало кивнул: «Вы правы, конечно».

«Кроме того, как охраняется гавань?»

«Перед заходом солнца натягивают две тяжелые цепи, перекрывающие вход в гавань. Ночью в нее не могут проникнуть ни корабли, ни лодки. Кроме того, опускается решетка, закрывающая проход с пристани в город».

«Цепи не задержат пловцов. Темной ночью тысяча человек может потихоньку проникнуть в гавань с оружием, привязанным к поплавкам, а затем спрятаться до утра на кораблях, уже стоящих на якоре. Как только поднимется решетка, закрывающая проход в городской стене, под ней можно быстро установить пару столбов, после чего ее нельзя будет снова опустить. Заполонив пристань по сигналу и ворвавшись в город, такая армия могла бы занять вашу цитадель в течение часа».

Старый Гаке удрученно застонал: «С годами я отяжелел и потерял бдительность. Само собой, придется изменить порядок охраны».

«Превосходная мысль, — согласился Эйлас. — Но сегодня мы должны решить более неотложные задачи и предусмотреть любые возможности. Прежде всего, как быть с происками сэра Крейма?»

Прошло несколько часов. Перед заходом солнца король Гаке поужинал, как обычно, несколькими ложками овсяной каши с кусочками жареного фарша, нарезанным на ломтики яблоком и кубком белого вина. Еще через час стражу, стоявшую у двери, заменили. Роэн с негодованием сообщил королю, что новые часовые — двоюродные братья супруги сэра Крейма; людям такого происхождения не поручали дежурить в ночную смену. Очевидно, многих подкупили и на многих оказали давление — что вызывало у Роэна ярость хотя бы потому, что он, могущественный камергер короля, оказался бессилен перед лицом заговорщиков.

Ксунж погрузился в ночную тьму. Король Гакс устроился поудобнее, собираясь заснуть, а Роэн удалился в свою комнату, примыкавшую к королевской спальне.

В залах и галереях Джехонделя наступила тишина. В очаге спальни Такса теплился торф. Пара факелов в чугунных подставках, укрепленных в стене, тускло озаряла помещение желтым светом; высокий сводчатый потолок терялся в тенях.

Из коридора, снаружи, послышались глухие осторожные шаги. Скрипнув, дверь в спальню приоткрылась. В проеме появилась грузная фигура — пламя факелов слегка всколыхнулось, потревоженное сквозняком.

Грузный человек в черном украдкой зашел в спальню. Приподняв голову, старый Гаке прохрипел: «Кто там? Эй, стража! Роэн!»

Человек в черном тихо сказал: «Гаке! Старый добрый король Гаке! Ты долго жил — слишком долго — и теперь пришел твой час».

Гаке напряженно позвал: «Роэн! Где ты? Приведи стражу!»

Камергер появился на пороге своей комнаты: «Сэр Крейм, что это значит? Почему вы беспокоите короля?»