Лётчики (Сборник)

Туман в лесу еще не рассеялся, и летчику приходилось вести самолет низко, чтобы разглядеть дороги и машины на них. Увидев скопление точек на дороге, он не сразу догадался, что это женщины с детьми, они несли ребятишек на руках или вели их, тут же тащились груженные скарбом телеги. Не узнав своего истребителя, люди кинулись в кусты. Фашистские летчики, расстреливая беженцев с бреющих полетов, приучили людей скрываться от самолетов. Пролетев над верхушками густого бора, Супрун обнаружил дорогу, ведущую к переправе, по которой шли танки с белыми крестами, закрытые брезентом грузовики, тягачи с пушками, бронеавтомобили. Техника двигалась без какой-либо маскировки к берегу реки.

Вот тогда-то и мелькнула у Степана Павловича дерзкая мысль: бомбить переправу с истребителей!

На лесном аэродроме его уже ждали, нервничая, так как время полета истекло, бензин у самолета должен кончаться.

- Готовьте самолеты к бомбардировке переправы! - строго приказал Супрун. - До войны истребители испытывались на штурмовку. Получалось хорошо. Вот мы сейчас и ударим по переправе.

Он инструктировал летчиков, как подвешивать под истребители бомбы, как заходить на переправу, как штурмовать.

- После бомбовых ударов будем трижды сечь немцев пулеметными очередями! - наставлял Супрун.

Внезапный налет двух эскадрилий вызвал панику среди немецких войск на переправе. Бомбы делали свое дело, превращая в обломки машины, взрывая боеприпасы, поджигая танки; паника разгоняла лошадей, рассеивала солдат. Немецкие зенитчики скоро спохватились, затрещали их выстрелы. Войдя в пике, самолет старшего лейтенанта Юрия Кругликова взорвался от прямого попадания снаряда.

На аэродроме Супруну доложили, что из разведки не вернулся самолет Алексея Кубышкина. Звено Ивана Дубона, уйдя на изучение дорог, было зажато со всех сторон "мессершмиттами", на него дважды накидывалось по девять истребителей. Из этих схваток звено вырвалось, оставив где-то Кубышкина. Позже оказалось, что у его самолета была повреждена выстрелом водяная система, и Алексей, спикировав, отыскал лесную поляну, уткнулся в нее носом, сломал крыло о ствол березы.

Несколько раз подымал свои эскадрильи Супрун 1 июля. Удалось сбить четыре вражеских "мессершмитта". Один из них стал личной добычей командира полка.

Вечером Супрун приказал перебазировать самолеты полка на другие стоянки. Оставили только один поврежденный МиГ, а при нем для ремонта и охраны трех человек - механика, техника и моториста. Утром техник и моторист отыскали Супруна, доложили, что всю ночь их бомбили "юнкерсы". Из лесу кто-то пускал ракеты, наводя фашистские самолеты на аэродром. Механик с гранатой в руке бросился было в кусты за шпионом, но был скошен автоматной очередью.

По воспоминаниям командира первой эскадрильи В. И. Хомякова, в четыре дня боев было два случая, когда Степан Павлович Супрун в одиночку вел бой с шестью и четырьмя немецкими истребителями. Первый раз 15 МиГов шло сопровождать три девятки двухмоторных бомбардировщиков СБ, Степан Павлович, уйдя вперед, попал в окружение шести Ме-109. Второй раз, также вылетев на сопровождение бомбардировщиков, Супрун оказался среди четверки "мессершмиттов". В обоих случаях Супрун был уверен в себе.

- Собьют ведь, товарищ подполковник! - сказал ему на аэродроме Валентин Иванович Хомяков.

- Нет, меня не собьют! Видишь, второй раз веду бой с численно превосходящим противником, и оба раза немцы ничего со мной не смогли сделать, - отвечал Супрун.

Уверенность Супруна в своем мастерстве и новом советском самолете МиГ-3 казалась кое-кому чрезмерной.

Он лично летал в разведку, каждый раз подымался со своими летчиками в небо, ведя их на сопровождение бомбардировщиков или в схватку с фашистскими истребителями.

3 июля полк Супруна разбомбил две переправы на Березине, взорвал железнодорожный мост, разбил много вражеской техники, в этот же день эскадрильи сделали еще налет на большой немецкий аэродром, где сожгли 17 самолетов, склады с горючим и боеприпасами.

Утром 4 июля 1941 года Супрун в паре с лейтенантом Остаповым вылетел в разведку, затем дважды слетал на сопровождение бомбардировщиков. Перед четвертым вылетом подполковник Супрун подошел к инженерам эскадрильи Николаю Степановичу Павлову и Андрею Арсентьевичу Манучарову, пожал плечами и сокрушенно произнес:

- Ребята, я сегодня себя не узнаю. Вот уже вылетаю четвертый раз, а пока не сбил ни одного самолета противника.