Лётные дневники. Часть 3

Много разговоров о пенсии. Некоторые не выдерживают и, понадеявшись, что вот уж скоро пенсию увеличат, бросают полёты и уходят.

Так ушёл второй пилот Володя Л. Мы с ним учились в Кременчуге, оба окончили с отличием, попали в Красноярское управление, параллельно летали на Ан-2, Ил-14, Ил-18; на «Ту» он пришёл попозже. Холостяк до 40 лет, да и навсегда.

За эти годы он из весёлого и жизнерадостного человека превратился в угрюмого мизантропа, построил кооперативную квартиру и совершенно замкнулся в себе. На работе превратился в человека-функцию, причём, демонстративно: я, мол, своё дело делаю, а там хоть гори всё огнём. Но такая линия поведения не для лётчиков: всё плавно, но энергично от него отвернулись, и он остался один.

Летал он, правда, неплохо, теорию и документы знал досконально, всё выполнял чётко… но командиры почему-то перестали давать ему взлёт-посадку, используя буквально как автопилот и как бумажных дел мастера в экипаже; он молча делал своё дело. Но со временем руки разучились летать; теперь ему уже просто не доверяли ничего кроме бумаг. Он в экипаже не разговаривал неделями. Стали от него отказываться, сначала самые нервные, потом все.

В чём причина, я не знаю, но полагаю, что тут завышенный уровень претензий, правдоискательство и разочарование сыграли немаловажную роль. Он в молодости всё скрипел и критиковал всех и вся.

Я хоть и тоже интроверт, но умею приспосабливаться к людям и обстоятельствам. Твёрдо знаю, что без людей не проживёшь. И ещё знаю: нет людей абсолютно хороших, у самого лучшего может быть чёрное пятно; но раз это неизбежно, значит, надо мириться и контактировать с лучшими качествами, опуская худшие, искать точки соприкосновения.

Сам-то я тоже не без греха, так что оставим в стороне максимализм. А он был максималист в пределе, но… в сорок лет это смешно. Истина всегда находится где-то в середине.

А жаль: погиб козак!

Ну ладно, жизнь выдавила неуживчивого человека. А вот пример жестокой несправедливости по отношению к личности, оставившей в истории нашей авиации яркий след.

Летала у нас в управлении Ираида Фёдоровна Вертипрахова. Всю жизнь свою положила на алтарь. Пахала командиром Ил-14 и Ил-18 наравне с мужиками, а ведь ещё и чемпионка по парашютизму в прошлом, и на Ту-154 переучилась в числе первых, и даже – показухи и рекорда ради – в наспех сколоченном женском экипаже быстренько переучилась на Ил-62 и установила на этом лайнере рекорд беспосадочного полёта: София-Владивосток. Заслуженный пилот СССР, награждена орденами…

Всё есть. И характером проста, «свой мужик», и водку пила наравне, и даже более иных, и домой бабам пьяный экипаж развозила, в руки передавала: «Твой? Забирай!» Чужих мужей-то… а сама одна как перст, всю жизнь.

Я с нею как-то летал вторым – спокойно. Она вообще очень спокойная женщина. Летать вторым даёт. Ну… и привыкла к славе, стала на кое-какие мелочи смотреть сквозь пальцы. Зайцами с нею летал весь аэрофлот. Широкая, русская натура.

Однажды в Сочах доверила сесть известному «мастеру» Д., снятому за «мастерство» во вторые пилоты, а тот (уже теперь покойничек, царство небесное) не удержал направление на пробеге, выкатился в сторону, колёсами по обочине, – и гавкнуть не успели; ну, подправила, вкатились обратно, зарулили: на колёсах осталось сено с обочины. Ей бы упасть на четыре кости – запросто бы договорилась, замяли бы, – нет, махнула рукой, не стала разбираться, подумаешь – мелочь: самолёт-то цел, фонари на обочине тоже…

Но сочинских надо знать. Раздули предпосылку. Дошло до самого Васина. Правда, и наш Лукич, очень не жалующий женщин за штурвалом, руку не слабо приложил. Васин рубанул сплеча: командира Ту-154 Вертипрахову, Заслуженного пилота СССР, орденоносца, чемпионку мира и т д. и т.п., – кинуть во вторые пилоты Ил-18! Навечно!

Суки. Когда им надо – то в нарушение всех лётных законов рекорды им ставь…

И так и сгноили. Она стала добиваться, связи у неё есть, Гризодубова и другие знаменитые друзья. Но, видимо, настали другие времена: бесполезно. И тихо-тихо она ушла на пенсию, стала, говорят, попивать… и сгинула в безвестности.

27.11. Сколько ни смотрел фильмов о спорте, всегда это поделки нижайшего пошиба: голы, очки, секунды, яркая форма, обязательная красивая любовь, – и всё это на фоне какого-нибудь «оживляжа». Глазу есть за что зацепиться, уму и сердцу – отнюдь нет.

Таков и фильм «Парашютисты». Красиво и всё, до глупости. И приплели наш аэрофлот. Вообще, непонятно, зачем его-то ввязали. Глупейшие кадры: вертолёт ищет в лесном пожаре людей, да от взрыва автоцистерны загорается, и командир, летающий на Ми-8 в одиночку, без экипажа, но с кинооператором, начинает… решать проблемы будущей своей свадьбы, показывает оператору медальон и занимается говорильней. А плексиглас фонаря кабины, облитый бензином, горит перед глазами.