Лётные дневники. Часть 5

           А у Шукшина герой любил – срезать! И Шукшин мог его по-своему любить: как же – тип! Как же не любить типа писателю – это же жизнь! А я за срезанного испереживаюсь – и не срежу. Уступлю.

           И так везде. Везде долг, везде становлюсь на его место. Дурак.

           Потом, когда умру, обо мне тоже так скажут: да он блаженненький, не от мира сего; ну, летал как все, вечно ему на исправление в экипаж ссылали типов: на одном гектаре бы с ним не сел; –  а этот берет, и они им в экипаже крутят.

            Горькая мелочь: поцапались с чужим экипажем из-за места за столом в домодедовской столовой. Очередь… вечная проклятая очередь, оскотинивающая людей. Стоят в дверях, ждут, когда освободится стол. Мы в проеме первые. Дождались: из-за стола двое встали, двое доедают.  Мы подсели. А тут стол рядом весь освободился, мы всем экипажем туда, – но тигриным прыжком от дверей долетел пилот и рвет стул: куда? вы ведь уже ТАМ сели! А мы! Ждали! Нам! Надо! СЮДА!

           Я уступил. Эх, дворяне. А мой второй пилот Саша тут же – полкана спустил, с оскорблениями… Братья по небу… Измельчало все. Чистое золото души перепрело в очередях совдеповской действительности. Очередь сжирает достоинство. Вечная очередь.

           Вот, брат Сент-Экс, какие дела.

   Не пил с мая, а тут подвернулся случай, выпили с товарищем бутылку спирта, и я – вусмерть. За сутки до вылета. Ну, у меня на предполетном пульс и не щупают, меня знают. Да… спирт-то коварная штука.

           Но усталость нервная – как ее снимать? Расслабишься – вроде легче. Да только я пить не смогу. Болею. И вкушать эту радость жизни мне не дано. Вечно обречен на трезвую жизнь, а оно, иной раз, и взвыл бы.

                  18.08. День Воздушного Флота. Позвонили мои с курорта, поздравили. А я с утра на автобарахолке. Выкинул тысячу, купил железку, за которую раньше бы отдал максимум полторы сотни. Ну да лишь бы было. Да, в принципе, есть все, только поискать.

          Поехал на дачу, собрал малины  и огурцов. Накопал картошки, весь вечер варил варенье и солил огурцы, насолил пуд. Отвез в гараж и еле втиснул в забитый погреб. Доволен.

           Наблюдал по телевизору фрагменты воздушного парада, кувыркание в воздухе спортсменов, лениво слушал рассусоливание репортера о непостижимости летной профессии.

           Постижима она, милый, на уровне техникума уже постижима.

           Все, спать. Завтра в Сочи.

               21.08.   Ковырялка у Горбачева оказалась слабовата, я уже говорил об этом пять лет назад: расковырял, пошла вонь и пена, бардак, резьбу сорвало…

И вот вам результат: путч. Одиозные лица, ортодоксальные большевики, нарушив конституцию, организовали дворцовый переворот, свергли законного президента, – какой уж там он ни был, но – законного!

            Это хунта. НКВД, КГБ, МО, ЦК… и примкнувший к ним верный пес Стародубцев. Завтра кузьмичи запляшут на трибунах.

            Ельцин призвал к всеобщей забастовке и своим указом запретил подчиняться командам хунты. В стране чрезвычайное положение. Диктатура большевиков, опираясь на армию и КГБ, хочет захватить власть. Ельцин, возглавив сопротивление, объективно ведет страну к расколу и гражданской войне – но борется!

            Посмотрим. Я как летал, так и летаю, и заинтересован в стабильности. Но стабильности быть не может. И не верю я ни Янаеву, ни Ельцину. Знаю только одно: страшная борьба за власть. Хунта – за возврат к тоталитарному социализму, а я лично – за капитализм. Весь мир от нас отшатнулся. Демократии конец. Газеты закрыли, только пробольшевистские выходят. Гласности конец. Радио – официоз.

            Но народу рот уже не заткнешь. Он хватил свободы.

           Вася, хватит о политике. От тебя ничего не зависит. Не исключено, что завтра нас оденут в сапоги, посадят в салоны солдат и отправят нас в Литву или Молдавию, под «Стингеры» партизан.

           Что ж: будем возить солдат. Хоть дерьмо, лишь бы платили.

           В конце концов: надо работать. Но только не митинговать. Митинги ведут к войне, а у меня вторая теплица не построена. Они там делят власть, а у меня чуб должен трещать? Дудки. Нет, я жил всю жизнь при диктатуре, проживу и эти оставшиеся годы при ней же.

           Да они не справятся.

              22.08.  Кажется, гора родила мышь. Не прошло!

           Смотрел я сессию Верховного Совета России. Ельцин молодец. Он не признал хунту, а за ним и многие во всех городах и весях. А там, где обкомы и прочие подчинились ей, тех он отстранил. Армия стала присягать Ельцину. Нет, далеко не все подчинились хунте.

           Собрали делегацию для встречи с Горбачевым. Тут доложили, что заговорщики выехали во Внуково с неизвестной целью. Ельцин предложил их там заблокировать. Лукьянов клялся и божился, что знать не знал о заговоре, на что Ельцин ответил, что Хитрому Глазу верить нельзя. Знал…

           Сегодня утром сообщение: Горбачев в Москве. Значит, жив президент. Значит, демократия взяла верх. Вот что значит – глотнуть свободы.

           Теперь давить беспощадно большевиков. Они свое истинное лицо показали.

           Ох, просится мысль: Горбачев с Ельциным это нарочно задумали, именно с целью показать истинное лицо истинного врага. Сразу проявились замаскированные противники перестройки. Хорошая шокотерапия.

               24.08. Путч не удался. Торжество Ельцина как национального героя. Разгром КПСС, ее исторический конец.