Лётные дневники. Часть 7

          Вспомнили молодость, перебрали общих знакомых…

          Он мне задал вопрос, который, видимо, самого его мучает: «Ну, ты себя реализовал? Не жалеешь, что 26 лет жизни провел за штурвалом?»

          Да. Я себя реализовал. Я для этого создан. Я к этому стремился и сделал себя своими руками. Обошелся без академий и – боже упаси – аспирантур. Не жалею ни грамма.

           Обратный рейс был с задней центровкой. Шесть пассажиров, балластный бак, посадочная масса 68 тонн, – Коле уже пора потренироваться и в этих, усложненных условиях. Как рулить, разворачиваться в кармане, угловые скорости, управляемость от передней ноги, от тормозов, и т.д., и т.п. Чтобы понял, как это, когда юзит на сухом бетоне, как ее вертит пустую, как это – стремиться все время создавать тормозами импульс на нос.

           Оторвал он осторожно, ожидая, что пойдет резво вверх. Соображает. Ну, дальше обычный полет. Дома заход с рулем высоты, отклоненным вниз на 5 градусов. Я на глиссаде убрал стабилизатор с 5,5 до 3, и руль встал нейтрально: все же легче пилотировать.

           Коля долго выдерживал легкую машину над полосой, чуть, креном не давая уйти с оси; все в меру, исправлял и случайные крены от болтанки, Ну, посадил, наконец, но левой рукой потянулся за реверсами, еще не коснувшись земли: видимо, ему показалось, что удалась бабаевская посадка; – а тут машина мягко и коснулась. Все совпало, все в пределах 1,2.

           Дальше пошло торможение, выдерживание направления на вихлючей машине, – вот в эти несколько секунд и набирается тот опыт, что, может, раз в жизни, а пригодится.

           Зашли в контору, получили отпускные. Ну, и заглянули в эскадрилью, может, по шеям надают за что-нибудь.

           В эскадрилье сидели командиры и профбоссы.  Хором сказали мне: зайди в эскадрилью к Селиванову, надо поговорить. О чем? Он тебя забирает замкомэской. Он уже решил.

           Щас. Всю жизнь мечтал.

           Они хором на меня навалились и стали сватать. Сперва, как водится, разъяснили плюсы. Однако меня на это не купишь. Потом, вроде как шутейно, предупредили, что можно ж и приказать…

           Ну, со мной так разговаривать не надо. Я еще с Енисейска ученый. Из меня тут же поперло пресловутое дерьмо, и я со смехом сказал, что я любого – лю-бо-го!  –  смело могу и послать… 

           Ладно, замяли, все смехом, шутками… но Савинов таки давил. Я сказал серьезно, что я упрямый хохол: бесполезно. Ну, привел свои известные контраргументы.

          Я – пилот, рядовой, рейсовый, мое амплуа – обкатывать молодых вторых пилотов, учить их тому, что сам умею делать, причем, учить добротно. Ну, крайнее, – ввести в строй молодого командира. Но сидеть над пулькой и наживать себе врагов… Да и вообще:  сидеть днями в эскадрилье – увольте. Я свободный ездовой пес. И что, в отряде – один Ершов?

          Оборачивается так. По крайней мере, в эскадрилье из рядовых один я имею инструкторский допуск.

          В отряде же хоть и хватает внештатных инструкторов, не чета мне, но все они почему-то перебежали в блатную импортную эскадрилью, за валютой. Прямо беда. Не отзывать же людей: они английский учили…

          Ну да. А ты, Вася, отдай жену дяде, а сам иди к…

          Да никогда я свой экипаж не брошу.

          Коля, едучи со мной в автобусе, внимательно   прислушивался к моим аргументам. Я спросил его, а он – не желает ли в импортную эскадрилью?

Он ответил: я желаю ввестись командиром.

          А другие хотят материальных благ, пусть и быть вечной  ж…й у слона.  Какой там ввод, зацепиться бы за загранку…

          А Коля Евдокимов хочет стать командиром и научиться хорошо летать. Тут я ему – помощник. И всё.

          Мы в авиацию пришли по любви, а не по расчету. Время наше, неверное, шаткое время, высветило, кто есть кто. Я им не судья. Но Коля, мечтающий стать капитаном, пусть и без валюты, – Коля мне по душе.

          Ушел я из эскадрильи, не заходя к Селиванову. Если я ему нужен – пусть сам меня найдет. Но я предупредил: бесполезно. Я не люблю власти. И не хочу входить в клан приближенных.

           14.09. В отпуске. Дел невпроворот.   Но доходят слухи о каких-то случаях с нашими экипажами.

          Командир Т. забыл переключить перед взлетом ногу на малые углы. Взлетел с горящим табло «К взлету не готов».

          Командир Г. уходил на второй круг, с задней центровкой, запурхался с уборкой механизации, что-то у него в мозгах заклинило (два ж высших образования), стал дергать ручку управления закрылками вверх-вниз… короче, вылетели на 1190 метров, чуть не на мертвую петлю, стабилизатор отклонен максимально, а закрылки ноль, скорость потеряли до 315, а машину дерет вверх; он решил выпустить шасси, чтобы как-то компенсировать кабрирующий момент… Ну, специалист: скорости ведь и так нет… Кто ж так делает. Чудом, чудом не свалился. Ну, кое-как стабилизатор убрался, это их спасло, а то бы каюк. Машина Б-1, старая, что-то они там забыли сделать: может, отключили стабилизатор от совмещенного управления, а потом забыли… Порют его. Скорее всего, переведут во вторые пилоты.

          Я же пока в отпуске, и пошло оно все.