Лирическая поэзия Байрона

В споем дневнике Байрон не раз обращался к воспоминаниям детства. Он рассказывает о том, какое огромное впечатление произвели на него горы, среди которых он, еще живя в Шотландии, провел лето. Любовь к ним он сохранил на всю жизнь. Поразительно рано стала проявляться повышенная эмоциональность мальчика. Записи его дневника говорят о первой влюбленности… в восемь лет. Мери Дафф, Маргарет Паркер, Мери Чаворт — все эти юные привязанности оставили след в его стихах. Самой сильной любовью его юности была Мери Чаворт; ему было 15 лет, а ей 17. Он уверял потом, что никогда не знал более сильного чувства и большего отчаяния, чем то, которое испытал, услышав о замужестве Мери. Ола была равнодушна к хромому мальчику; вышла замуж за человека заурядного и была с ним очень несчастлива.

Байрон не раз высказывал изумление по поводу стойкости своей памяти. Спустя много лет он снова с волнением пишет об увлечениях юности:

Ах, я пристрастен к имени Мария!
Мне был когда-то дорог этот звук:
Я снова вижу дали золотые
В тумане элегических разлук.
Оно живит мои мечты былые…

(«Дон-Жуан», V, 4)

По окончании школы в Хэрроу Байрон поступил в Кембриджский университет (1805 г.) и проучился там три года. Успехи его были скромные, но знание классических языков и литературы заметно совершенствовалось. В Кембридже изучению классиков тоже придавалось первостепенное значение. Но студентам предоставлялось гораздо больше свободы, и Байрон пользовался ею со всей безудержностью молодости.

Хотя он не много времени отдавал систематическим занятиям, он много читал. Древнегреческие и древнеримские ораторы стояли на его книжных полках рядом с философами-просветителями XVIII в. и английскими романистами, латинские поэты — рядом с французскими и английскими, начиная от Шекспира. Но больше всего юный Байрон увлекался мемуарами и историческими сочинениями. Он готовил себя к политической деятельности, мечтал о времени, когда займет полагающееся ему по праву место в палате 24 лордов и проявит себя талантливым и влиятельным оратором. Не забывал Байрон и о физической тренировке и усиленно занимался боксом, верховой ездой, плаванием, упражнением в стрельбе.

Первые стихотворения Байрона создавались им в очень раннем возрасте. Он продолжал писать стихи в школьные и университетские годы. В 1806 г. в Кембридже поэт собрал свои стихи и опубликовал их под названием «Беглые пиесы» (Fugitive Pieces). По совету своего учителя Бичера Байрон уничтожил почти весь тираж. Однако в начале 1807 г. из 38 стихотворений, входивших в этот сборник, тридцать шесть были им вновь изданы (одно не полностью), с добавлением еще двенадцати. Название на этот раз гласило: «Стихи, написанные на разные случаи» (Poems on Various Occasions). Летом 1807 г. появились «Часы досуга» (Hours of Idleness), включившие 39 стихотворений (из них 19 входили еще в первый сборник, 8 —во второй, а 12 были опубликованы впервые). Наконец, в 1808 г. вышли «Стихи оригинальные и переводные» (Poems Original and Translated): 17 — из первого сборника, 4 — из второго, все 12 —из впервые напечатанных в «Часах досуга» и 5 новых. Еще несколько оригинальных стихотворений, написанных Байроном до отъезда из Англии, было включено другом Байрона Хобхаусом в сборник «Подражаний и переводов, с приложением некоторых оригинальных стихотворений» (1809). Вся ранняя лирика Байрона будет здесь рассматриваться вместе[24].

Несмотря на то что позднейшие из этих стихов отличаются большим техническим совершенством, они все же принадлежат к одному и тому же раннему периоду творчества Байрона и в своей совокупности дают представление о внутренней жизни поэта и о его первых шагах на поэтическом поприще.

Читая эти стихи, не следует забывать (да и невозможно забыть) о юности автора: первые из них писались, когда ему было 14, последние, когда ему только минуло 19. В каждой строчке ощущается душевная незрелость, несамостоятельность. Существенные изменения заметны только среди стихов последних лет.

2

В «Часах досуга» одинаково легко прослеживаются жизненные и литературные источники, из которых черпал поэт.

Большое место среди них занимают переводы из древних. Греческих авторов юный поэт знал, по-видимому, мало, по выбор их не лишен характерности. Он перевел отрывок из трагедии Эсхила, озаглавленный «Прометей» (к которому вернулся, уже достигнув зрелости, в бытность свою в Швейцарии), отрывок из пылкого монолога разгневанной Медеи Еврипида (вероятно, ассоциировавшегося как-то с его собственными оскорбленными чувствами) и две оды Анакреона, утверждающие всесилие любви.

Выбор латинских авторов представляется более случайным. Если любовная лирика Катулла была близка интересам юного автора, то переводы из Вергилия и Горация просто связаны со школьными или университетскими упражнениями и занятиями. Они не имеют самостоятельной ценности.