Лирик против вермахта (СИ)

А почему бы и нет?! Все наконец-то завертелось в нужную сторону. Со всеми заводскими делами Мишка окончательно разобрался. Его эксперимент по научной организации производства увенчался не просто успехом, а оглушительным успехом. Из бригады шалопаев, хулиганов и недавних школьников он сделал настоящий трудовой коллектив, который выполнял и перевыполнял все возможные и невозможные производственные планы. К его удивлению это оценили на самом верху, вручив аж Сталинскую премию с внушительной суммой денег в придачу.

— Смотри-ка, опять в газете про это написали!

С рекламной тумбы, мимо которой он шел, на него глядело его же самое лицо в газете. Бросалось в глаза выразительное название статьи про самого юного лауреата Сталинской премии, про выдающийся рост объемов производства на его экспериментальном участке, про новаторские смелые идеи молодого стахановца.

— Красиво пишут…

Приосанившись, парень широко улыбнулся. Из него уже давно вылепили не просто известного на весь Союз человека, а самого настоящего героя. Его именем называли пионерские дружины в десятках городах и поселках. На его адрес приходили тысячи писем от мальчишек и девчонок, истово желавших быть на него похожими. Старинова узнавали на улицах, в магазинах, метро. Пионеры салютовали, девушки улыбались и махали руками.

— А после поездки за океан будет, вообще, чума. Грудь в орденах, гранитный бюст на родине…

Их делегация вылетает уже завтра. Вещи все собраны, одежда тщательно вычищена и висит на плечах в шкафу, получены все необходимые инструкции. Свои планы за океаном Мишка тоже уже продумал: очарует американский бомонд и заставит их растрясти свою мощну для помощи сражающемуся Союзу. Словом, осталось лишь дождаться утра.

— Завертелось, точено завертелось…

До дома, многоквартирной башни возле Кремля, осталось всего ничего. Шагов двести — триста, не больше. Но хотелось еще немного пройтись, поэтому парень и свернул с привычной дороги в одну из подворотен. Решил, что сделает небольшой круг, подышит морозным воздухом, и вернется назад. Правда, у судьбы на это был совсем другой взгляд.

Едва Мишка прошел через низкую арку и скрылся с широкого проспекта, как на его пути возникли две темные фигуры.

— Притормози, фраерок, — прохрипел коренастый мужичок, кутавшийся в потрепанное пальто с поднятым воротником. Металлическая фикса сверкнула во рту, когда он угрожающе щерился. — Выворачивая карманы, доставай лопатник. С таким прикидом точно что-нибудь найдется нам на бедность.

У второго в руке сверкнуло лезвие ножа. Молчун, даже не думал раскрывать рот, сразу начал действовать. Начал шажками смещаться в сторону.

Насмешливо фыркнув на бандитов (никем другим они и не могли быть), Мишка одним движением выхватил из кармана крошечный пистолет, подарок генерала Конева. Думал, не пригодится, а вышло совсем, наоборот.

— Свалили с моих глаз, обсосы! — направил в сторону бандитов пистолет и взвел курок. — Из обоих решето сде…

Но больше ничего сказать не успел. За спиной вдруг громко хрустнул снег и Мишка почувствовал резкий укол в спину. Боль была такой сильной, что он, застонав, свалился в ног. Пистолет выпал и его тут же подобрали.

— Вот мы снова и встретились, сука, — прямо в ухо ему кто-то прошипел с такой ненавистью, что аж оторопь брала. Причем голос показался очень и очень знакомым. Где-то Старинов его точно слышал. Такой гнусавый, с наглыми нотками, голос сложно не узнать. — А хорошо ты поржал над нами. Живот, наверное, надорвал. Такой знатный концерт устроил… Лягавых, позвал, прокурорских…

Мишка корчился, чувствуя, как бок горит огнем. Похоже, финкой его пырнули. Развели, как сопливого пацана. Пока двое отвлекли внимание, третий просто сзади подошел.

— Что, теперь не смешно, сучонок?

Хрипевший пнул Мишку ногой, переворачивая к себе лицом.

— А я ведь предупреждал, что мы встретимся. Забыл уже? Я вот не забыл…

Зажимая окровавленный бок, Старинов поднял взгляд и оторопел. В шаге от него стоял и злорадно ухмылялся не кто и ной, как Сажин-старший, бывший работник с производства, с которым не так давно разыграли то шуточное судебное заседание. Но как? В Кремле же обещали, что они с братом поедут в лагеря лес валить лет на десять — пятнадцать.

— Вижу, что узнал. Очко-то жим-жим? Думал, уже не увидишь? А мы вот с братишкой сдернули с арестантского поезда. Решили, что успеем еще поесть у хозяина харчей. Только вот Семка… — голос у Сажина надломился, но почти сразу же стал прежним. — Семку конвойный подстрелил, падла. И это ведь ты, красноперый, во всем виноват.

В руках у бандита, словно откуда ни возьмись, появилась финка с тонким лезвием. Полоска стали с наборной рукоятью завертелась между пальцами, едва не превращаясь в сверкающий круг. Умело.

— Ты у меня долго, очень долго, будешь подыхать. Чувствуешь, как хреново? — скалился Сажин, присев рядом с Мишкой и заглядывая ему в глаза. — Это я ливер тебе подрезал. Сейчас еще добавим…

Бандит подался вперед и еще раз ударил ножом.

— Для гарантии. Ну, а теперь тебе смешно, сучонок? Чего говоришь?