Лирик против вермахта

- Коля, и там тоже деньги? – до главного редактора только сейчас дошло, что эти мешки не просто тысячи детских писем, но и очень много денег. А это уже совсем другое дело, за которое можно было с легкостью угодить под суд. – Николай! Слушай меня внимательно! – он едва не подскочил на месте. – Немедленно, повторяю, немедленно, нужно занести все мешки и коробки к нам в редакцию! Не дай Бог, пропадет хоть что-то! А я… Мне нужно срочно позвонить… Коля, дорогой, давай, давай, шевелись!

Андреев уже был на крыльце редакции. Тяжело дыша (проклятая астма, будь она неладна), поднялся на второй этаж и открыл большую деревянную дверь. Ему срочно нужно было позвонить.

- Девушка, Наркомпрос[1], пожалуйста. Потемкина Владимира Петровича, - все еще задыхаясь, прохрипел он в телефонную трубку.

Владимир Петрович, давний его друг, сейчас занимал должность народного комиссара и мог ему подсказать, что сейчас делать. Ведь, ситуация, в которой он оказался была более чем щекотливая. Публикуя письмо того мальчика, он и не думал, что это обернется таким валом писем, и главное, денег. Теперь нужно было срочно это как-то оформить.

- Владимир Петрович, здравствуй дорогой! Да, да, здоров! Извини уж, что прерываю. Очень совет твой нужен! Прямо позарез…

В трубке явно удивились. Похоже, Потемкин не очень понимал, чем он мог помочь своему товарищу.

- Дело вот в чем. Не так давно к нам в редакцию пришло письмо от одного мальчика, который решил все заработанные им деньги отдать на строительство танка. Нас попросил разместить свое письмо в газете и призвать других детей поступить точно также…

Через некоторое время Андреев закончил. Правда, говорил уже спокойнее. Выговорился:

- … А теперь понимаешь, что тут происходит? Наша редакция сейчас напоминает почтовый склад, заваленный не только письмами, но и деньгами! Что делать?

Товарищ оказался опытным. Выходило, не зря занимал ответственный пост. Сразу же предложил несколько важных ходов, которые нужно было сделать немедленно:

- … Говоришь, это настоящий почин?! Хорошо! Пусть будет так. А назвать, говоришь, можно «Детский фонд обороны». Красиво звучит, по-настоящему! – восхитился главный редактор газеты. Название ему очень понравилось. Очень емко прозвучало. – А потом что? Значит, нужно открыть отдельный распорядительный счет и класть туда все присланные деньги? Понял, сегодня же открою. Так… И это сделаю… Подожди-ка, известить Кремль? – тут его голос дрогнул. Потемкин настоятельно советовал немедленно обо всем этом сообщить в приемную товарища Сталина. Мол, такого рода почин обязательно заинтересует его и непременно вызовет поддержку. – Понял, Володя, понял. Сразу же после разговора с тобой и позвоню…

Но положив телефонную трубку, Андреев надолго замер. Предложение позвонитьприемную Сталина совсем не показалось ему верным. Время сейчас было не самое подходящее для такого звонка. Враг, словно одержимый рвался к Москве, а он будет отвлекать товарища Сталина от важных дел.

- Не-ет, - покачал головой мужчина, отхлебнув немного давно уже остывшего чая. Стакан, похоже, со вчера здесь стоял. – Мы поступим иначе. Напишем письмо и отправим почтой. А в секретариате разберутся, нужно это знать товарищу Сталину или нет.

Вздохнув с облегчением, главный редактор встал. Похоже, свалившиеся проблемы удается решать.

- Кстати, а с этим мальчишкой нельзя терять связи… Вдруг, там решат, что этот почин нужно поддержать и осветить еще шире. Возьмут тогда и спросят у нас, что и как.

В сердце екнуло. Очень похоже на правду. Такое вполне могло произойти. Товарищ Сталин, как известно, любил звонить напрямую директорам предприятий, руководителям учреждений и интересоваться положением дел.

- Позвонит, а у меня уже есть ответ… Значит, нужно связаться с этим Стариновым… Может предложить ему стать нашим юнкором?

Идея с юными корреспондентами, которые присылали свои статьи с мест, себя уже более чем оправдала. За последние десятилетия редакция получила тысячи писем от ребят про животных, интересных людей, историю родного края, героев.

- Да, точно. Вышлем приглашение.

С письмом в Кремль главный редактор «копался» около часа. Постоянно что-то переписывал, переделывал. То одно, то другое казалось не правильным или не точным. В конце концов, плюнул и скомкал все, что получилось в бумажный ком, и выбросил в мусорное ведро.

- Не, старик, и в Кремль мы тоже с письмом погодим. Не время, да и не место...

Боялся, чего греха таить. Ведь, только на его памяти оба предшественника на посту главредов получили по десятке лагерей и уехали лес валить. При этом и тот и другой были большевиками со стажем, воевали в Гражданскую, имели по Красному Знамени. И, главное, оба истово верили в то, что делали. Ни в каком месте не уклонисты, не предатели и не троцкисты. А основатель газеты, вообще, четвертной получил за антисоветскую деятельность, хотя, казалось бы, где в газете «Пионерская правда» можно было найти что-то подобное?