Лирика рубинового шефа

В комнате перед входом в кабинет заведующего кафедрой сидела потрясающая секретарша, на столе с двух сторон стояли огромные электрические пишущие машинки. Секретарша, вся в серебряных изделиях и в запахах духов, улыбалась входящим к профессору людям и простым студентам. Когда машинки пишущие исчезли, она перешла работать в киоск, и многие бывшие сотрудники кафедры забегали к ней купить бутылку воды. Жизнь долго длится, но быстро проходит. Намотана катушка жизни, если потянуть ее за кончик, еще можно размотать, пока есть Ольга Олеговна.

А теперь по делу.

Я цепляюсь за жизнь, а она от меня убегает, мне так хочется жить, но в сосудах от бед много гари. Догоняют года, пролетают со скоростью лета, каждый день – божий дар, вдохновение от горести лечит. Я верчусь и кручусь, моя ось отдыхает, не спится. Мне заснуть хоть чуть-чуть, но все мысли не вяжутся спицей. Я встаю и пишу, сразу сон долгожданный проходит. Вот какой сон мой шут, сон – стихи, проходящие годы. Ось земли и ось сна, ось столетий с годами из предков, в данный миг я одна, но такое случается редко.

Сегодня ночью в ее окне маячила звезда. Ольга Олеговна не поленилась и выглянула в окно, но звездного неба и луны не обнаружила. Но звезда висела на месте: что ли, она одна вышла сегодня погулять? Она взяла очки и нацепила их на нос. Звезда не приблизилась. Муть какая—то видна сквозь очки. Тогда она взяла бинокль деда. Но в бинокль она увидела в небе не звезду, а мини—фургон, и в нем горел свет! Что мог делать фургон в небе? На летающую тарелку он был не похож.

Через три часа после ухода с кафедры Ольга Олеговна пришла на большой завод. Позвонила с проходной по местному телефону, услышала красивый мужской голос, потом знакомый женский голос, ее узнали по ее разработкам. Осталось оформить документы. Ольга Олеговна без перерыва вышла на другое место работы. Начальником отдела был необыкновенно красивый и умный мужчина, работать с ним было хорошо, но его быстро повысили и дали целый завод в подчинение, но в области.

Свобода зимнего утра! Воздух после выходных дней свежий, как родниковая вода. В темноте утра рядом с дорогой стояли женщины и продавали свой товар. Магазин на снегу работал по своим правилам, каждая продавщица приходила в свой день недели, так что товары здесь менялись ежедневно. Для себя Ольга Олеговна здесь редко что встречала. Она видела в продаже то, что нужно ее близким или знакомым, но угодить им заочно – дело нелегкое. И она проходила мимо утренних продавщиц.

Большие здания фирм всех мастей светились редкими окнами. В это время все люди на работу еще не пришли. Рано. Несколько лет эти здания увядали. В любое время суток светящихся окон было все меньше, позже появились плакаты с номерами телефонов об аренде.

Здания стали оживать. Из них вывозили огромное количество старой утвари. Помещения ремонтировались, появлялся свет в новых светильниках.

Три ели при входе подобны ракетам, войдешь – проходная своих и гостей. Портреты висят все залитые светом, висят объявления наград и вестей. На улице здание чернеет квадратом, как космос далекий, что манит в ночи. Зайти в это здание так многие рады, здесь любят работу. Пройди, помолчи. Рабочих увидишь, что так виртуозно творят на станках и в цехах волшебство.

Они очень мало общаются устно. Похоже, в работе молчит большинство.

Люблю я станки, этот запах станочный, набор инструментов и стружки металл. В работе заказ то новейший, то срочный, где каждый станочник над сталью восстал. Три ели при входе подобны ракетам, и лавочка рядом для редких гостей, и можно в обед похрустеть здесь галетой, легко вспоминая ракеты и степь.