Лис Адриатики

Так оно и вышло. Три дня «Шахин» безнаказанно охотилась неподалеку от Анконы, утопив еще пять и заставив выброситься на берег три венецианских купеческих корабля. Но на утро четвертого дня, когда шебека лежала в дрейфе, поджидая очередную добычу, на горизонте появились паруса целой эскадры. Вскоре стало ясно – венецианцы всерьез осерчали и послали на поимку наглого турка значительные силы – четыре фрегата, два полакра и две шебеки.

Срочно вызванный на палубу Иван долго разглядывал в бинокль появившегося противника, и делился своими соображениями со старшим офицером.

– Здесь нам больше нечего делать, месье Жан. Сколько лиса ни резвится, воруя кур, но целая свора кабыздохов все же может отвадить ее от привычного места охоты. На какое-то время… И это очень хорошо!

– Но что же здесь хорошего, мон капитан?!

– Во-первых, ясно, что венецианцы раскачиваются довольно долго. Ведь информация о нас должна была дойти до Венеции довольно быстро. А если так, то мы можем неплохо поживиться в этих охотничьих угодьях.

Во-вторых, в Венеции могут сделать неверный вывод. Будто бы нас чем-то интересует именно этот район возле Анконы. И будут держать здесь своих «охотничьих псов». А мы тем временем исчезнем ненадолго, чтобы появиться в другом месте.

– И в каком же?

– На пути между Венецией и Триестом. Нас, без сомнения, уже заметили. И скоро начнется гонка на выживание, где очень многое будет зависеть от выучки команды, ветра и меткости Бахира. Ему представится прекрасная возможность доказать еще раз, что он прирожденный канонир.

– А пока?..

– А пока лежим в дрейфе и изображаем зазнавшихся разгильдяев, которые не замечают опасность…

Со стороны это так и выглядело. Восемь венецианских кораблей довольно быстро приближались к лежащей в дрейфе «Шахин», команда которой якобы и в ус не дула, проявляя поразительную беспечность после удачной охоты на местных «купцов». И лишь когда расстояние между противниками сократилось до пары миль, турки наконец-то «проснулись». «Шахин» быстро поставила паруса и бросилась наутек вдоль берега в сторону пролива Отранто. Фрегаты и полакры сразу же начали отставать, но бывшие в составе венецианской эскадры шебеки прочно «сели на хвост». Как ни быстроходна была «Шахин», но уйти от своих однотипных «собратьев» не получалось. Так продолжалось довольно долго. Паруса отставших венецианских кораблей уже исчезли за горизонтом, но два злобных «гончих пса» не прекращали преследование потерявшей осторожность «лисы». Скорость у всех троих была примерно одинакова, расстояние между противниками с самого начала погони практически не изменилось, и исход погони могла решить любая случайность. Но Иван не собирался ждать этой случайности, а решил устроить ее сам.

Неожиданно парус на грот-мачте «Шахин» заполоскал, и рей вывернулся под непривычным углом. Для любого наблюдателя со стороны картина была предельно ясной – у турок что-то случилось с такелажем грот-мачты. «Шахин» сбавила ход, и расстояние между ней и преследователями стало быстро сокращаться. Но управление турецкая шебека сохранила, поэтому старалась держать курс кормой к противнику. На палубе действовала «группа паники», создавая видимость полной неразберихи. Однако канониры заняли места у орудий, спрятавшись за фальшбортом. «Шахин» была готова к бою.

Иван молча наблюдал за приближающимся противником. Расстояние было еще великовато для прицельной стрельбы, поэтому венецианцы огня не открывали, стараясь подойти поближе. В том, что зарвавшиеся турки уже не смогут сбежать, они, похоже не сомневались. Тем более никакой опасности для себя эти добрые католики, собравшиеся покарать наглых магометан, не чувствовали. С головной шебеки уже хорошо рассмотрели «Шахин», поэтому были уверены, что на турецком корабле нет кормовых орудий. Замаскированные щиты в фальшборте снова закрывали две кормовые пушки, возле которых притаились канониры во главе с Бахиром. Который уже взял на прицел ближайшего противника и теперь лишь ждал команды на открытие огня.