Лис и Александра (СИ)

— Неееет. Я тоже умею любить! — Она плакала, прижав руки к груди. — Пожалуйста, не отказывайся от меня. Не отказывайся. — смотрела на моего друга. Он остановился. Сейчас засранец, все может испортить. Но тут в дело вступил принц:

— Можешь любить, Каленгил? Если честно, то я удивлен! Я был уверен, что ты вообще никого любить не можешь, в этом Лис прав. Но все же, если ты умеешь любить, докажи! — Он смотрел на девушку холодными глазами.

Каленгил подошла к Друлавану:

— Не отказывайся от меня. Прошу тебя. Я буду тебе хорошей женой. Прости меня, если можешь, за то, что смеялась над тобой. Хочешь, я на колени встану? Только не отказывайся от меня.

Друлаван оглянулся на меня. Его взгляд был совсем потерявшего себя человека. И тут красавицу добил король.

— Друлаван, если ты решишь взять ее в жены и почувствуешь, что она на самом деле, не способна любить, подашь мне прошение о разводе. Я его тебе удовлетворю.

Все дело в том, что среди эльфов, разводы крайне редки. Даже среди простолюдинов. А про аристократию вообще разговора нет. Там, что бы получить развод, нужно разрешение короля. А короли давали такое согласие очень редко, ОЧЕНЬ РЕДКО. Только в самых исключительных случаях и таких случаев можно было пересчитать по пальцам. А тут король сам, давал одному из своих поданных карт-бланш, заранее одобрив его развод с будущей женой. Это было что-то из ряда вон выходящее.

Каленгил пошатнулась, потом взяла себя в руки, подняла взгляд на застывшего парня. Глядя на него, своими мокрыми глазами, положила руки ему на грудь.

— Ты можешь меня отвергнуть. Наверное, я этого заслужила. Но, подари мне любимый хотя бы поцелуй, всего один.

В его глазах была мука, любовь, нежность. Он склонился. Она потянулась к нему. Их губы встретились.

Я посмотрел на маэстро. Нужен был последний штрих.

— Дай скрипку.

Он смотрел на меня непонимающе. Посмотрел на скрипача, — дай свою игрушку!

Тот протянул, не задумываясь.

Взял ее в руки. Практически скрипка, один в один.

— Господин, — услышал я. Оглянулся, на меня смотрел маэстро. — Это лаэрт, Вы умеете на нем играть?

— Я умею на всем играть.

Приложил инструмент к себе. Мои пальцы слишком большие и грубые для этих струн. Сколько же я не играл? Целую вечность. Сумею ли? Не дай бог напортачу. Взял в руки смычок. Приложил его, подумал, что здесь нужен Шопен с его ноктюрном. И ни что более. И вдруг понял, что все получиться. Я на какое-то время ощутил себя совсем юным мальчиком, влюбленным в соседскую девочку и играющим ей, ноктюрн Шопена. Это было из другой жизни.

Смычок побежал по струнам. Полилась божественная музыка. Двое стояли, слившись в поцелуе. И музыка. Ни кого больше не существовало. Только они и музыка. И все. Нет времени, нет пространства. Двое застывшие в вечной картине любви. Как на полотках великих мастеров.

Опустил смычок. Посмотрел на Эвиана, он на меня, улыбаясь. Я пожал плечами, развел руками, потом показал ему большой палец, все отлично! Принц кивнул. Заметил, что королева внимательно за нами наблюдала, покачала осуждающе головой. Вот какая умная женщина! Эвиан вскинув руку со сжатым кулаком закричал: — Дааа!

И весь зал взорвался. Они кричали «ДА»!

Друлаван и Каленгил смотрели на нас, на всех, вцепившись друг в друга. Канцлер облегченно выдохнул.

Вот и все. Маленькое шоу с этими двумя отыграли. Теперь она его полностью. Ни куда не денется. Теперь он, для нее единственный, любимый и неповторимый!

А праздник продолжается дальше и большое шоу тоже.

Глава 10

Лис

Глядел на своего друга эльфа на его возлюбленную, прижавшуюся к нему. Посмотрел на Александру. Перевел взгляд на Эмиля с Алисой. У этих лица светятся. Смотрят друг на друга с обожанием. Глянул на Эвиана и Минеллану. Закрыл глаза и во мраке пошли слайды, как куски видеопленки…

…Любимый, я беременная. Ты станешь папой. — Глаза полные ожидания. Губы целуют их, тебя переполняет восторг.

— Выходи за меня замуж! Я все время это говорю тебе, а ты все тянешь. Теперь, надеюсь, ты скажешь «ДА»?

— Да!..

… Белое подвенечное платье. Узкая талия. Еще ничего не выдает, что под ее сердцем зажглась искра новой жизни. В руках букет невесты. На голове вместо фаты белый венок. Он ей так идет. Поворот головы и бесконечно дорогое, любимое лицо, сияющие глаза и счастливая улыбка…

Открыл глаза. Перехватил лайер. Пальцы сами побежали по струнам:

Вечная любовь, верны мы были ей,

Но время зло для памяти моей,

Чем больше дней — глубже рана в ней.

Все слова любви, в измученных сердцах,

Слились в одно, преданье без конца.

Как поцелуй и всё тянется давно.

Я уйти не мог, прощаясь навсегда,

Но видит Бог — надеюсь, жду, когда

увижу вновь эту мою любовь…